Дворец райских наслаждений

— Что, солнышко, сочувствие проснулось? Восхитительно! Как мило с твоей стороны. Я знал, у тебя доброе сердце. Даже несмотря на то, что ты трахалась со всеми за моей спиной.

— Только с Генри, — прошептала Элен, отворачивая голову.

— Только с Генри? — расхохотался Том. — Фу, аж гора с плеч свалилась. Только с Генри! Тогда прими мои искренние соболезнования. Как жаль, но эту погань забили до смерти. Мне правда очень жаль, — добавил он. — Я бы хотел прикончить его собственными руками.

— Зачем ты пришел? — мягко спросила она.

— Не буду отрицать, солнышко, — с деланным весельем произнес Том и слегка покачнулся, — ты задала очень хороший вопрос. Сидел я, значит, в столовой, выпивал, весь такой одинокий… знаешь, мы, мужчины, — создания сентиментальные — и вдруг подумал о тебе, родная. Ну я и подумал, а где же она, моя любимая. Она ведь вроде рядом. Раз старины Генри больше нет, может, ей одиноко. Вот я и пришел.

Элен холодно посмотрела на него, но ничего не сказала.

— И вот мне стало интересно, — продолжил Том. — Что это в старине Генри было такого, чего не было у меня? — Том открыл было рот, чтобы произнести очередную колкость, но лишь покачал головой. Отстранившись от двери, он грузной походкой пересек комнату и плюхнулся на стул. Элен на мгновение замерла, уставившись на него, и села в постели, натянув одеяло до подбородка. Отвесив челюсть, Том потерянно посмотрел на девушку.

— Почему, ЭФ? Ну почему? — почти прохныкал он. От жалости к себе его глаза наполнились слезами.

— Я его любила, — ответила она.

— Думаешь, я тебя не любил? Не желал?

— Любил. Я знаю.

— Господи боже, мы ведь были помолвлены. А ты ему отдалась. Ты позволила ему…

— Что же я позволила ему, Том? Знаешь, все было несколько иначе.

Элен глядела на плачущего здоровяка, который раскачивался на маленьком стуле. Она не испытывала к нему никаких чувств. С тем же успехом она могла находиться в театре, наблюдая за игрой актера. Однако девушка помнила о долге. Перед ней сидел человек, за которого она должна была выйти замуж. Если он согласится. Ради ребенка. Ради ребенка Генри.

— Все хорошо, Том, — промолвила она. — Все хорошо.

— ЭФ, мы все погибнем, — простонал Том сквозь рыданья. — Нас всех убьют боксеры, и я умру… умру, так и не познав женщину.

Элен качнулась было вперед, чтобы попытаться утешить Тома но, услышав его слова, будто окоченела.

— Так вот ты зачем пришел? — спросила она. — Думал, я пересплю с тобой?

— Нет, — промычал Том. — Но ты отдалась Меннерсу. Ты распутничала с Меннерсом.

— Так вот, что ты обо мне думаешь. По-твоему, я распутница? Шлюха?

Грудь Тома вздымалась, всхлипывая, он утирал себе нос. Как часто бывает с выпившими, его настроение вдруг резко переменилось. На лице Тома, словно у ребенка, выпрашивающего яблоко, появилось лукавое выражение.

— Ну так как?

— Что как? Хочешь, чтобы я с тобой переспала?

Не меняясь в лице, Том повесил голову:

— Я не хотел этого говорить. Это все выпивка. Я люблю тебя, ЭФ.

Элен, холодно глянув на Тома, отбросила одеяло и уставилась на молодого человека изучающим взглядом. Когда он на нее посмотрел, в его глазах мешались боль и бравада.

— Я тебя не принуждаю, — пробормотал Том.

Девушка распустила завязки ночной рубашки и стянула ее через голову. Теперь Элен стояла перед Томом полностью обнаженной. Ни он, ни она не двинулись с места.

— Что, так и будешь сидеть? — спустя некоторое время спросила она. — Или будешь ныть дальше?

Медленно, неуклюже, Том поднялся со стула и, покачиваясь, замер перед девушкой.

— ЭФ? — неуверенно произнес он, робко протягивая к ней руку. Почувствовав, как к груди прикоснулись холодные пальцы, девушка, не в силах сдержать себя, подалась назад.

— Вот, значит, как, — промолвил Том, опустив руку. — Сука, — прошипел он и закатил пощечину, отшвырнувшую Элен в сторону. — Если я еще раз до тебя дотронусь, то только ради того, чтобы сломать тебе шею. Шлюха, — нетвердой походкой он вышел из комнаты, ахнув за собой дверью.

Она снова лежала на постели. Щека горела от удара. Из трещины в потолке показались новые муравьи. Она следила за ними взглядом. Снаружи гремели барабаны. Элен потянулась за ночной рубашкой, но так ее и не надела. Свернув ночнушку, она прижала ее к себе и подтянула к подбородку колени. Девушка зарылась лицом в подушку, но так и не смогла заплакать.

Суббота, 29 июня 1900 года

Случилось самое невероятное событие!

Дело было поздним вечером. В основном все уже разбрелись по кроватям, а герр Фишер все суетился — он готовился заступить в караул в обеденной комнате, где он выложил на стол хронометр, Библию, платок, трубку, кисет, фляжку с бренди, маленькую фотографию матери в рамочке (наблюдать за ним было сущим мучением!). Я же, перед тем как отойти ко сну, подкручивал лампы и проверял ставни.