Дворянин без титула

Отомкнув замок малым ключиком, висевшем у неё на цепочке, она начала выкладывать на стол свёртки и мешочки, разыскивая что-то ей одной ведомое.

— А что тут, бабушка? — спросил я у неё, указывая на солидную горку самых разных упаковок, изготовленных в основном из кожи, замши и бархата.

— Всякое — разное. Маменька моя, к примеру, не все мои драгоценности мне отдала, когда я замуж выходила, и как в воду смотрела. Я и половины не уберегла. Муж беспутный умудрился из дома много чего вытащить. Потом, после смерти маменьки мне другие украшения достались, и её, и моей бабушки, а заодно и от отца с дедом кое-что на память имеется. Ага, кажется, вот она! — вытащила она ничем не примечательный свёрток и ловко освободила от ткани небольшую резную шкатулку из тёмного дерева. В шкатулке лежал оберег на толстой серебряной цепочке и два колечка, явно старинной работы.

— Чьё это, бабушка?

— Сейчас и не узнаешь, — вздохнула она в ответ, — Мне шкатулка от бабушки досталась в наследство, но украшения, как видишь, в ней мужские. На деде своём я таких колец ни разу не видела, а откуда они у него взялись, узнать не успела. Холера тогда лютовала сильно и их обоих не пощадила. Муж мой эти украшения увидеть не успел, а твой отец такое носить ни за что не станет. Ему всё модное подавай, да чтоб обязательно из-за границы. Могу тебе подарить. Что им без дела лежать?

Я протянул руку к шкатулке, глядя на бабушку, и она, не дрогнув, передала мне её в руки.

— Бабушка, ты у меня лучшая! Я же всё помню! И как часто ты ко мне с кучей гостинцев в лицей приезжала, хотя мои родители за все шесть лет редко когда туда наведывались. Вечно времени у них на такую мелочь не хватало.

— Я против лицея была. Где это видано, чтобы ребёнка на шесть лет от семьи оторвать, и даже на каникулы не отпускать домой! Ладно, хоть в последний год послабление вышло! — вспылила Мария Алексеевна, — Но про мать негоже плохое говорить, — тут же взяла она себя в руки.

Кремень — женщина. В моём мире таких уже не делали, или мне не повезло на них попасть.

Из колец мне по размеру подошло всего лишь одно, и то на средний палец. И камень на нём был почти такого размера, как мой перл. Кстати, камушек в кольце стоял неказистый. Какой-то бледно-розовый, огранённый под односторонний кабошон и крайне некачественно отполированный.

При наличии инструмента поменять камни не сложно — достаточно лишь разогнуть четыре лапки с внутренней стороны кольца.

Десять минут пыхтения, лёгкий порез на пальце и я справился всего лишь при помощи ножа.

Пришла пора проводить полевые испытания!

Глава 5

Сюда жемчуг привёз индеец,

Поддельны вины европеец,

Табун бракованных коней

Пригнал заводчик из степей,

Игрок привёз свои колоды

И горсть услужливых костей,

Помещик — спелых дочерей,

А дочки — прошлогодни моды.

Всяк суетится, лжёт за двух,

И всюду меркантильный дух.

Выбирал место для апробации своего первого артефакта я не долго. Вышел из деревни и пошёл в сторону небольшого озера с соответствующим размеру названием Маленец. Вдобавок озерко ещё и обмелело за лето и его размер значительно уменьшился. Скорей всего это теперь большой пруд, с крошечным ручейком, который в него впадает.

Не Байкал, конечно, но на первый раз пойдёт. Зато с трёх сторон водоём окружён лесом. Ни один зритель, даже случайный, не подкрадётся незаметно. Лучше места в пешей доступности для полигона не придумать.

Попробовать я решил с того самого смерча-пылесоса, которым Ржевский меня от мусора очищал. В качестве объекта для эксперимента выбрал небольшую берёзку, отдельно стоящую на краю леса.

Кажется, переборщил.

Вроде всё делал, как однокашник, а дерево вмиг лишилось листьев. Я даже не понял, куда они улетели. Неужели в тот неприглядный зелёный комок сбились?

Я стал играться с количеством сущности вливаемой в перл. Оставив «голыми» ещё с десяток деревьев, пришёл к выводу, что увеличивая поток, повышаю мощность всасывания листвы и уменьшаю точность работы. В принципе, это и ежу было понятно — тренировки наше всё. Думаю, что со временем я научусь выдергивать даже отдельные иголки из еловых лап.

Чтобы сбросившие листву деревья не пропали просто так, перешёл к следующему этапу испытаний — начал бить их «воздушным кулаком». Естественно, снова дал маху. Первая же берёзка отлетела метров на двадцать. Причём вместе с корнями. Что интересно, меня даже не покачнуло, а я ожидал отката, как от выстрелившего орудия.

«Фига себе я молодец. И никакого тебе истощения», — мысленно погладил себя по голове.