Дворянин без титула

Так за разговорами и спорами через полчаса рисунок будущего наряда сестрицы был готов. Выглядит замечательно. Можно было и ускориться, но под руку постоянно лезла Лариса со своими уточнениями: «у Ольги руки чуть короче», «плечи чуть шире нарисуй», «ноги длинней сделай», «урежь осётра, откуда у неё такая огромная грудь». Ладно, я хоть лицо пустым овалом обозначил. Но это уже чтобы не выловить критику сестры Пушкина.

Двумя словами — красота на эскизе была неописуемая. На вид то ли халат, то ли пальто, то ли сюртук. Одно название чего только стоит — редингот. Это вам не хухры-мухры. Правда, никто из галлюцинаций так и не смог мне толком объяснить, что за одежду я нарисовал. Простосказали, что выглядит богато, несмотря на простоту.

Кто будет шить будущий Ольгин наряд, мы решили. Бабушка об этом, правда, пока ещё не знает, но, думаю, не откажет. С выкройками поможет Лариса. Ну, как поможет. Будет тыкать пальчиком, указывая где чего отрезать. Кто будет ножницами работать под её чутким руководством и так ясно. Осталось договориться с бабушкой, чтобы она показала эскиз сестре, затем обмеряла её измерительной лентой, а результаты записала в специальную таблицу, которую я составил.

— Случилось что, Саша? — оторвалась бабушка от своего вышивания на пяльцах.

— Сон мне бабушка приснился, в котором Ольга, сестра моя, по осеннему парку гуляет, — начал на ходу выдумывать я,– Под ногами листья алые и жёлтые, в небе клин перелётных птиц курлычет. И Ольга такая счастливая, что слов нет.

— Хочешь, чтобы я тебе сон истолковала? Так ведь я не умею.

— Нет. Я Ольгу в красивом костюме видел, — не стал пугать я бабушку страшным и почти бранным на слух словом редингот,– И хочу ей такой подарить. Днём я наряд нарисовать не мог, а вечером вспомнил про сон и вот. Смотри что получилось.

С этими словами я протянул эскиз.

— Я в молодёжной моде плохо разбираюсь,– начала прибедняться Мария Алексеевна,– От меня-то что требуется?

— Обмерить Ольгу Сергеевну и мерки записать в специальную таблицу, которую я уже составил.

— А если сестра спросит, зачем мерки?

— Так покажи ей рисунок и скажи, что соседи в Европе эскиз с модного журнала перерисовали.

— Что-то я тебя Саша не пойму, — пожала плечами бабушка,– Ну, покажу я рисунок Оле. Ну, обмеряем мы её с девками. А дальше что?

— Дальше я сделаю выкройки, а твои девки пошьют наряд. Ткань с разбойничьих телег возьмём, я покажу, какую.

— Это где ж ты портняжному делу научился? — недоверчиво посмотрела на меня Марья Алексеевна. — В лицее что ли?

— Там чему только не учили,– беспечно махнул я рукой, — Да и газеты с журналами свежими из Европы постоянно были в читальном зале.

— Чудеса, да и только, — покачала головой бабушка. — Сделаю я, как ты просишь. Даже самой теперь интересно, что получится. А Ольге я сама найду что сказать.

Согласен. Чудеса. Теперь уже и сам не пойму, как я в эту авантюру с пошивом шмотки влез. Для меня мода и шитьё посложнее магии будет, а отступать не хочется.

— Да, бабушка, я завтра ближе к обеду хотел к Петру Абрамовичу в гости наведаться. Разрешишь твоей лодкой воспользоваться?

— Бери, конечно,– всё ещё смотря на эскиз в руках, ответила бабка,– Казачка своего, Прохора, только с утра зашли в Петровское, чтобы разрешение на визит испросил. А то свалишься, как снег на голову, а у Петра Абрамовича дела. Некрасиво получится. На весла сам найдешь кого посадить.

Этикет наше всё. Даже к родственнику в гости на рюмку чая заглянуть без предупреждения нельзя. С другой стороны, наверное, так и должно быть. Не зря ведь говорят — незванный гость хуже татарина.

На кой ляд я попёрся к Петру Абрамовичу? Да ещё вместо бабкиной кибитки использовал её же лодку? Ответы просты и банальны.

Во-первых, и это самое главное — двоюродный дед единственный оставшийся в живых сын арапа Петра Великого и только потом дядя матери Пушкина. Пусть Пётр Абрамович не настолько именит, как его покойный брат Иван, известный тем, что совместно с Потёмкиным закладывал Херсон, но пообщаться с ним мне было не менее любопытно. Для меня это История.

Кто-то скажет, что я, мол, даже с самим Александром Первым успел пообщаться в лицее, не говоря о том, что вокруг сплошь и рядом исторические личности. Что мне какой-то Ганнибал, да к тому же всего лишь его сын? Но тут не стоит путать. Царствующий Император это история страны и мира, а Ганнибалы — это часть истории семьи Пушкиных, с которой я всё больше и больше срастаюсь.

Во-вторых, правила этикета никто не отменял. Если уж прибыл в поместье, то будь добр навестить соседей, а после жди их с ответным визитом. Не важно, родственник ты или нет, но соседа рекомендуется уважить. Бывает и наоборот, как с напросившимся в гости семейством Вульф. Тут хочешь, не хочешь, а потом придётся навестить их в Тригорском.