Двуявь

– Борзеешь, сыщик? – она прищурилась. – Впрочем, давай, рискни. Какие вопросы?

– Зачем ты ездила на Тепличную?

Мотоциклистка бросила окурок на землю и тщательно растёрла подошвой. Задумчиво огляделась, словно прикидывала, не пора ли позвать охрану, чтобы побеседовать с гостем в ином ключе. Поинтересовалась:

– А у тебя какая теория?

– Ты утверждала, что амулет украден, но сама, похоже, в это не веришь. Ездишь по городу, ищешь отцовские тайники.

– Предположим. Но тебе, по большому счёту, какая разница? Твоя задача не изменилась – найти предмет и принести мне.

– Разница есть. Ты знала, что в семейные разборки я не полезу, поэтому обманула меня, дала неверную вводную. Теперь меня из-за этого пытаются грохнуть.

– Сочувствую, – она пожала плечами. – Хотя вру, мне пофиг. Это риск, за который тебе платятся деньги.

– В данном случае риск непропорционален.

– Ладно, в чём-то ты прав, с моей стороны имела место некая недосказанность. В качестве компенсации накину ещё пять штук. Сразу предупреждаю – это последнее слово, торг неуместен, а соскочить даже и не пытайся. Хочешь прямым текстом? Изволь. Либо выполняешь работу, либо присоединяешься к своему компаньону. Как его там – Сурен, кажется?

Марк не стал объяснять ей, что и так не бросил бы дело на полпути, даже при всём желании. Пусть дамочка думает, что застращала его до колик. Спросил:

– Почему твой отец прячет от тебя амулет?

Она неожиданно усмехнулась:

– А ты, я смотрю, упрямый? Полезное качество, уважаю. Пошли тогда, что ли, внутрь, надоело мёрзнуть.

Он на мгновение заколебался. Положим, киллеров действительно посылает Кузнецов-старший. Вдруг кто-нибудь из них именно сейчас – по закону подлости – случайно заглянул в клуб? Вот это будет встреча, так встреча. Хотя, пожалуй, вероятность невелика, и можно рискнуть. Да и выбора особого нет, раз уж знак подсказал дорогу. А поджидать тут сыщика специально вроде бы не должны, ведь, исходя из формальной логики, у «Трейсера» нет никаких причин сюда заявляться…

Рассудив так, он последовал за мотоциклисткой. Та небрежно кивнула охраннику – этот, мол, со мной, пропустить. Марк, войдя следом и оглядевшись, несколько удивился – он ожидал увидеть разноцветье огней, какой-нибудь стробоскоп или диско-шар, но в помещении царил ненавязчивый полумрак. Посетителей было мало, и походили они, скорее, на перебесившихся рокеров, чем на мажоров – пара-тройка в косухах, а остальные в обычных кожанках. Имелись диваны, столики и барная стойка.

– Рано ещё, народ не собрался, – сказала Римма. – А вообще, у нас тут, в основном, для своих, не для малолеток. И без понтов.

С этим она немного поскромничала – как минимум один «понт» имелся, и весьма впечатляющий. Видеопроектор – компактный сундучок с тремя глазами-линзами – демонстрировал какой-то культовый вестерн с бескрайней прерией и хмурыми ковбоями в шляпах; негромко играла музыка Морриконе. Гости, потягивая пиво из горлышек, поглядывали на экран краем глаза.

– Ого, – сказал Марк, устроившись вместе с Риммой в углу, – а в Союзе такие проекторы выпускали? Я думал, вся эта фигня была импортная.

– Выпускали, как видишь. Батяня мой шарит в таких делах – технарь, до начала девяностых в НИИ работал. А как зарплату перестали платить, свалил и, так сказать, переквалифицировался. Он вообще мужик ушлый, непотопляемый. Особенно по нынешним временам…

– Чего ж ты тогда с ним ссоришься?

– Стареет, – хладнокровно пояснила мотоциклистка, – капризы появляются странные. Под восемьдесят уже, что ты хочешь.

– Погоди, а тебе сколько?

– Тридцать четыре. Поздний ребёнок.

Она поманила востроглазого типчика в чёрной майке, торчавшего возле стойки. Тот подошёл, вложил ей что-то в ладонь и ретировался. Марк разглядел тонкий лоскуток, похожий по виду на домашнюю пастилу.

– Хочешь? – спросила Римма.

– Не надо. На меня не подействует.

– А, ну да.

Сунув «пастилу» в рот, она прикрыла глаза и откинулась на спинку дивана. Прерия на экране тем временем сменилась индустриальным пейзажем, и зазвучала щемяще-мрачная, прошитая металлическим лязгом тема из «Терминатора».

– Кайф, – сказала блондинка, – меня эта музыка прямо-таки уносит. Со школы ещё люблю – и фильм тоже. Тебе какая серия больше нравится?

– Вторая.

– А мне почему-то первая – пересматривала, наверно, раз тридцать. Почти как «Гостью из будущего»…

И снова Марку почудилось, что с ним это уже было – и сам разговор, и люди, рассевшиеся поблизости, и приглушенный свет. Опять вдруг зачесалась рука, он потёр её и сказал:

– Странноватые у тебя параллели – Алиса и Терминатор.

– Ничего странного, – в её голосе появилась ленца, чуть заметная заторможенность; глаза были всё так же полузакрыты. – Оба фильма, по сути, на одну тему. О том, как мы вглядываемся в будущее, пытаемся там хоть что-нибудь уловить, замираем то в страхе, то в предвкушении. Потому что будущее – и жуткое, и прекрасное одновременно. Это как, знаешь, стереоскоп – две разные картинки сливаются и только после этого оживают…