Дыбенко

По мере того как мирные переговоры с Германией по вине Троцкого заходили в тупик, обострялась обстановка и на Балтийском море, особенно в Або-Аландском укрепленном районе и в Ревеле. 13 января 1918 года финские белогвардейцы захватили и увели в шведские воды ледокол «Сампо». 14 февраля в 20 часов 10 минут шведские корабли вошли в бухту Эккере. Враги Советской власти одной из своих главных задач ставили захват или уничтожение Балтийского флота. Это была открытая провокация. На Аландских островах дислоцировалось большое количество подразделений флота, хранились запасы военного имущества и оружия. Шведы, высадив десант на Аланд, потребовали немедленной эвакуации острова, вывозить что-либо запретили, взять лишь одну винтовку на человека. Получив сообщение о десанте, Дыбенко тот же час доложил В. И. Ленину, судьба Балтийского флота сильно тревожила вождя революции. Уже на следующий день — 15 февраля — Совнарком слушал доклад Дыбенко «О стратегическом положении на море в случае активных действий Германии». На основе указаний Владимира Ильича коллегия Морского комиссариата разработала директиву перебазирования Балтийского флота из Ревеля и Гельсингфорса в Кронштадт. Директиву читал сам нарком: «…Именем Совета Народных Комиссаров Российской Федеративной Советской Республики коллегия Морского комиссариата приказывает… Теперь же увести из Ревеля в Гельсингфорс все те боевые и вспомогательные суда, наличие команды на которых, а равно техническое их состояние не допускает выхода их в море по первому требованию… Теперь же подготовить к уходу из Гельсингфорса в Кронштадт все те суда 2-й и 3-й категории, коп могут быть без ущерба для них проведены в колотом льду… Теперь же принять все меры к тому, чтобы эта директива фактически могла бы быть использована флотом по первому к тому требованию. Сверх изложенного теперь же надлежит принять меры к возможному переводу запасов флота из Ревеля в Гельсингфорс и Кронштадт».

Члены морской коллегии после некоторых поправок утвердили текст…

17 февраля в 18 часов 50 минут директива была передана Центробалту. Этот день и стал началом стратегической операции по преобразованию Балтийского флота, которая вошла в историю под названием «Ледовый поход»…

Аландский инцидент удалось урегулировать дипломатическим путем через посла в Швеции Вацлава Вацловича Воровского. Но Советскому правительству пришлось пойти на новые жертвы: вывести русские войска с островов и оставить их.

Дыбенко собрался на Балтику, хотел побывать в Ревеле и Гельсингфорсе. Наркома сильно беспокоила нездоровая обстановка в Центробалте, там усилились «трения» между большевистским меньшинством и анархистским большинством. Выехать на флот правительство не разрешило. «Вы нужны в Петрограде, — сказал Свердлов. — В Гельсингфорс направим Коллонтай и Шейнмана. Понимаю, Александре Михайловне полагалось бы отдохнуть после тревожного путешествия…»

Чтобы помочь друзьям за рубежом, лучше узнать правду о Советской стране, рассеять небылицы, которые плели враги о молодом социалистическом государстве, 17 февраля 1918 года по предложению В. И. Ленина за границу была направлена делегация ВЦИК во главе с Коллонтай. «Пароход наш тогда попал на минное поле, был зажат льдами, дал течь, — писала позднее Александра Михайловна. — Пришлось искать спасения на Аландских островах».

Делегация возвратилась в Петроград.

И вот Коллонтай: снова уезжала. Дыбенко был так занят, что даже не смог проводить ее на вокзал.

…Обстановка осложнялась. В февральские дни 1918 года, когда мирные переговоры с Германией были сорваны, развернулось наступление германских войск, Совет Народных Комиссаров принял написанный В. И. Лениным декрет-воззвание «Социалистическое отечество в опасности!», рабочие и крестьяне России призывались к беззаветной защите «Республики Советов от полчищ буржуазно-империалистической Германии»[22].

Декрет был опубликован 22 февраля 1918 года. Народ поднялся на защиту Советской Родины; в Красную Армию, которая только что создавалась, вступали тысячи добровольцев — рабочих и крестьян, демобилизованных солдат. И работники морского комиссариата занимались главным из наиглавнейших дел — формировали и отправляли на фронт матросские боевые подразделения, группы, отряды.

Но этого было явно недостаточно. Фронту требовались все новые и новые пополнения. А где взять людей? В Кронштадте и Петрограде взяли всех, кого можно. Дыбенко решает ехать в Гельсингфорс, хотя и там не хватало людей, многие корабли были поставлены на консервацию. Да и сама Главная база в опасности — со дня на день флот может оказаться у противника.

23 февраля из Гельсингфорса вернулась Коллонтай. Дыбенко буквально на ходу спросил ее:

— Как прошло «примирение»? Как ведут себя в этой тревожной обстановке члены Центробалта?