Дыхание ветра

— Тогда не понимал, — ответил я, но затем, вдруг начав злиться, с вызовом посмотрел в серые глаза отца и громко заявил: — А может, лучше было умереть? Ты даже не представляешь, что творилось у меня в душе! Я думал, что навсегда останусь в звериной шкуре! Такая жизнь мне была только в тягость.

— Если бы ты погиб, пропало бы всё, ради чего я и твоя мать жили всё это время. Она много лет тебя берегла! Едва только возникала опасность, увозила на другой конец страны, чтобы спрятать, спасти, — осуждающе глядя на меня, выдал отец.

— От чего спасти? — воскликнул яростно. — Я не понимаю, зачем меня надо спасать? Что мне угрожает? Я рос обычным ребёнком! Или она знала, что я стану чудовищем?

— Ты не чудовище, Александр, — понимая, что я всё больше распаляюсь, отец приглушил свой гнев.

— Так что же я такое? Посмотри на меня, я не похож на монстра? Только лишь вчера я был лохматым, зубастым зверем, алчущим убивать! А моя рана? Она зажила! Раны не заживают так быстро, только если я не проспал две недели! — я почти кричал.

— Возьми себя в руки, — сказал на это Святослав. — Иначе снова произойдёт оборот.

Спокойные слова отца повергли меня в пучину безотчётного страха, словно окатив ледяной колодезной водой. Снова стать зверем? Только не это! Но успокоиться я уже не мог. Меня буквально трясла крупная дрожь.

— Оборот? Нет! Я не хочу… — только и мог вымолвить, нервно стуча зубами.

— Если не будешь контролировать свой гнев — это снова произойдёт. Хочешь ты этого или нет! Закрой глаза, дыши глубоко, медленно считай до десяти. — спокойно наставлял отец, но я был не в силах последовать совету — вскочил, забегал по кухне между столом и печью, от входной двери до двери своей комнаты. По пути спотыкаясь, задевал множество предметов на полу: то ножку табурета, то ведро, то небольшую кучу дров у печки. Святослав задумчиво следил за моими метаниями движением глаз. Я снова сел напротив, решив задать главный вопрос:

— Скажи мне, что я такое?

— Волк, — просто огорошил отец.

— Что? Я, наверное, ослышался, — прохрипел в ответ.

— По-моему, ты на слух не жаловался, — проговорил отец чётко. — Но если сомневаешься в том, что слышишь, я могу членораздельно повторить. Ты волк, Александр! В тебе всегда была часть волчьих генов, теперь по какой-то причине они активизировались. Теперь ты сможешь превращаться в волка, когда того пожелаешь.

Отец нёс какую-то ахинею. Даже курса изучаемой в школе биологии было достаточно, чтобы знать, что у каждого живого существа определённый набор генов, который никогда не повторяется, и у каждого вида он свой, неповторимый, поэтому, то, что говорил отец, было невозможным. Существо с одновременным набором генов волка и человека просто не могло существовать.

— Что ты такое говоришь? — снова вскочив с места и забегав по кухне, воскликнул я. — По-твоему, я оборотень?

Отец молчал, наверное, не ожидал от меня такой реакции на свои слова и не знал, что теперь со мной делать. Может быть, он думал, что теперь я уж точно близок к помешательству.

— Я что — не человек? — взвыл.

— Нет, — ответил он спокойно, — после перерождения ты наполовину волк. Если тебе будет так понятнее — оборотень.

— Нет, ты ошибаешься — оборотней не бывает! — нервно проговорил я, продолжая ходить из угла в угол. — Это чья-то тупая фантазия из дешёвых фильмов ужасов. Сюжет всё время повторяется. Какого либо человека в лесу случайно кусает волк. Он начинает обращаться в чудовище. Уничтожает всё на своём пути. Убивает людей в том городе, где живёт, пока серебряная пуля, выпущенная из ружья главного героя, не останавливает его навсегда.

— Я поражаюсь твоим глубоким познаниям, — вымолвил отец, продолжая следить за моими передвижениями. — Можешь говорить что угодно, приводить какие угодно доводы, но против того, кем ты сам являешься, не поспоришь. Ты прошёл перерождение, перекинулся в волка, и это произойдёт с тобой ещё не единожды.

— Что? Я не верю… — прохрипел я, остановившись у входной двери и схватившись за голову.

— Ну что ты заладил — «Не хочу, не верю!» Будь мужиком, твою мать! — вскипел отец. — И сядь, наконец! Сколько можно ветер по кухне гонять?

— Меня оборотень укусил? — прохрипел я поражённо, не желая слушать слова отца. Потерев руками лицо, несколько раз с силой ударился лбом о косяк входной двери, прекрасно осознавая, что при обычных условиях, будь я человеком, должен был получить сотрясение мозга и потерять сознание, но, явственно чувствуя боль, ощутимого вреда себе не нанёс.

— Да никто тебя не кусал! — вскочив со своего места, взревел отец, подскочил ко мне, резко схватил меня за плечи, оттащил от двери и усадил на табурет, — У тебя это в генах! По наследству досталось! От меня! А мне досталось от моего отца. А ему от его отца. И это происходило не протяжение тысячелетий!!!

— И этому я должен верить?! — прошептал я ошеломлённо.

— Придётся поверить. Другого объяснения нет, — сказал отец более спокойным тоном, но я не мог поверить ни собственным ушам, ни собственным ощущениям, ни собственным глазам. Я так надеялся, что всё это обыкновенное помешательство!