Читаем Дж. Р. Р. Толкин: автор века. Филологическое путешествие в Средиземье полностью

Одним из наглядных свидетельств того, что именно эту задачу и ставил перед собой Толкин, может послужить использование им слова lays, например в названии «Песни Белерианда» (The Lays of Beleriand). Это слово, которое сегодня звучит непривычно и не имеет четкого общепризнанного значения, в старину, судя по всему, служило для обозначения поэтического произведения. Впрочем, у Толкина на сей счет было иное мнение. Для того чтобы понять, в чем оно заключалось, можно обратиться к другому знаменитому литературному произведению под названием «Песни Древнего Рима», которое веком ранее написал лорд Маколей. Многим доводилось читать как минимум одну из его частей, знаменитую поэму «Гораций» (Horatius), в которой рассказывается о битве Горация на мосту, однако редкий читатель сегодня понимает, какую цель ставил перед собой Маколей при работе над книгой, хотя он достаточно четко поясняет это в предисловии. До выхода в свет работы Маколея (в 1842 году) главным и привычным источником знаний на эту тему оставались труды вроде «Римской истории от основания города» Тита Ливия, которые из века в век изучали школяры. К этим книгам, однако, относились как к простым историям, и даже если у кого-то и возникали сомнения по поводу их достоверности, ни исправить их, ни изучить более ранние источники, которыми наверняка должен был пользоваться сам Ливий, не представлялось возможным (поскольку никаких следов от них давно уже не осталось).

Однако вместе с зарождением в Германии так называемой высокой критики появились и методы (по большей части субъективные, но порой имеющие под собой лингвистическую основу), которые позволяли отделить ранние пласты истории от более поздних, равно как и подлинные древние традиции от их современной имитации. Специалисты пришли к выводу, что в основе масштабных эпических произведений авторства Гомера, Вергилия, Тита Ливия, таких поэм, как «Беовульф», и даже историй Ветхого Завета должны лежать древние дописьменные литературные традиции, которыми и вдохновлялись писатели последующих эпох. И вполне вероятно, что наилучшим отражением этих традиций могли служить короткие поэтические произведения, сочиненные одновременно с воспеваемыми в них событиями или немного позже. Немцы называли эти произведения, которые, по сути, существовали лишь гипотетически, словом Lieder, а англоязычные авторы разделились во мнении: некоторые считали их балладами (ballads), а кто-то именовал их песнями (lays). В Оксфордском словаре английского языка предлагается следующее техническое определение слова lay: «термин, обозначающий народную историческую балладу, подобную тем, которые, по мнению некоторых специалистов, легли в основу поэм Гомера. Некоторые писатели ошибочно используют его для обозначения масштабных эпических поэм, таких как „Песнь о Нибелунгах“ или „Беовульф“».

Судя по оговоркам типа «ошибочно используют» и «по мнению некоторых специалистов», вся эта теория казалась редактору Оксфордского словаря английского языка не слишком убедительной, но зато в нее поверил лорд Маколей. В предисловии к «Песням Древнего Рима» он выдвигает тезис о том, что в Риме, как и в Англии, существовали собственные традиции балладного стихосложения, но, поскольку Рим (как и Англия) подвергся интеллектуальной колонизации со стороны другой культуры, которую образованные классы считали более значимой (в случае с Римом это была культура Греции, а для Англии такой культурой стала французская), его собственные глубинные культурные коды были уничтожены или утрачены.

В Англии и Шотландии (как утверждал Маколей) исконные традиции были частично спасены буквально в последний момент благодаря усилиям таких любителей старины, как Томас Перси и сэр Вальтер Скотт, тогда как Риму повезло гораздо меньше. Тем не менее в Древнем Риме наверняка сочиняли песни, подобные балладам, которые пели жители приграничных районов Англии и Шотландии, и эта «утраченная балладная поэзия римлян» не могла не использоваться авторами вроде Вергилия и Ливия в качестве основы для их эпических произведений и экскурсов в историю. «Цель настоящей работы заключается именно в том, чтобы обратить этот процесс вспять и вновь извлечь на свет божий те образчики поэтического творчества, из которых складываются некоторые наши представления об истории Древнего Рима», — писал Маколей. В его сборник вошла не только поэма «Гораций», но и три других баллады: «Битва у Регилльского озера» (The Battle of the Lake Regillus), «Виргиния» (Virginia) и «Предсказание Каписа» (The Prophecy of Capys).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимосич Соколов

Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное