Джатаки. Избранные рассказы о прошлых жизнях Будды.

И на вопрос царя Видехи

Ответил Кашьяпа-подвижник:

"Скажу я истинную правду.

Внимай мне, государь, прилежно:

Хоть следуй, хоть не следуй дхарме –

Плода не будет никакого.

Не существует того света:

Никто оттуда не вернулся,

Нет, государь, покойных предков,

Родителей не существует.

Учитель бесполезен в жизни:

Того, кто буен от природы,

Не сможет усмирить учитель.

Все существа равны друг другу,

И старших почитать не нужно.

В труде, в старанье нету смысла,

А мужество всегда бесцельно.

Все существа судьбой влекомы,

Как бечевой влекома лодка.

Что суждено — то и получишь.

Плодов даяний не бывает,

А приношения бесполезны.

Ни власти нету, ни усилий.

Кто поглупей — дары приносит,

Кто поумней — их получает.

И все глупцы в самообмане

Невольно одаряют умных.

Всего семь сутей существует.

Они неразложимы, вечны:

Земля, вода, огонь и воздух,

Затем — несчастие и счастье;

Душа считается седьмою.

Никто их разложить не может,

Несокрушимы эти сути,

И истребить их невозможно:

Ведь меч проходит между ними.

Кто рубит голову на плахе,

Не задевает эти сути.

Как можно видеть здесь убийство?

Пусть восемьдесят кальп минует,

Потом ещё четыре кальпы –

Тогда все души чисты будут.

Нет раньше срока избавленья,

Какие ни блюди обеты.

И сколько б ты добра ни делал,

Освобожденья не ускоришь;

А можешь нагрешить без меры –

Освобожденья не замедлишь.

Очистимся мы постепенно

За восемьдесят кальп и дольше.

Не побороть необходимость –

Ведь море на берег не выйдет!"

Послушав поученья Гуны,

Сказал Алата-воевода:

"Признаюсь я, ученье это

Мне кажется правдоподобным.

Я помню прошлое рожденье,

Предшествующее этой жизни:

Я был забойщиком скота в ней

И был как Пингала известен.

В Варанаси, великом граде,

Я совершил грехов немало,

Без счёта резал скот на мясо:

Свиней, овец, козлов, баранов…

Но после смерти я родился

Богатым, сыном полководца.

А значит, нет плодов злодейства,

Иначе быть бы мне в кромешной!"

Алата заблуждался! Некогда он почтил цветами чайтью с останками десятисильного Кашьяпы. Потом, когда ему пришла пора умирать, сильнее своими последствиями оказались другие его поступки, и его странствие в мирском круговороте продолжалось по-всякому. Из-за какого-то дурного деяния он и родился забойщиком скота и натворил в той своей жизни много зла. Но потом, когда он умирал, давняя его заслуга — подношение чайтье — пересилила всё остальное — так огонь, что тлеет под золою, внезапно вырывается наружу. И получилось, что родился он сыном воеводы. А дальше своей предыдущей жизни он ничего не был в силах вспомнить, и потому решил, что нет плодов злодейства, и поддержал учение Гуны.