Читаем Джемс Кук полностью

Бенке поставил палатку, вокруг которой тотчас собрались любопытные туземцы. Среди них были видавшие уже чужестранцев. Кук был осторожен: он старался уверить туземцев, что он ищет место для ночлега только на несколько дней. Оставшимся на корабле артиллеристам приказано было навести пушки на берег. Мало ли что вздумается этим добродушным с виду дикарям?

Оставив на берегу тринадцать солдат под командой офицера, Кук со своими спутниками отправился осмотреть окрестность.

Лес подходил к самому берегу. Удушливый пряный воздух кружил голову. Тяжелые плоды хлебного дерева гнули ветви с широкими, глубоко разрезанными листьями. Целый хаос плодов, цветов и ветвей, опутанных гирляндами лиан, преграждал путь. Приходилось с трудам пробираться сквозь эту пеструю, живую стену. Воздух был горяч и влажен.

У Соландера и Бенкса разбегались глаза. Они кидались то в одну, то в другую сторону к невиданным растениям, цветам, плодам. Грин острил над восторженностью ботаников.

Неожиданно все остановились, удивленно прислушиваясь. Со стороны берега слышалась беспорядочная стрельба из ружей. Пришлось быстро вернуться.

Растерянный офицер доложил Куку, что один из туземцев подкрался к часовому и, выхватив у него ружье, пустился бежать. Тогда офицер счел нужным приказать стрелять по нему, и туземец был убит.

Оказалось, что офицер не совсем точно рассказал о происшедшем. Туземец был действительно убит настигшими его, но другие солдаты стреляли по толпе островитян, собравшихся глазеть на чужестранцев, и только по какой-то удивительной случайности не ранили и не убили никого. Толпа разбежалась. Одиноко лежал труп убитого, омрачая первый, так благополучно начавшийся день.

Кук был вне себя. Этот неблагоразумный поступок офицера и бесчеловечная выходка солдат рассердили его. Разве можно было сразу применять такую крутую меру?! А где же повиновение его правилам? Сделав строжайший выговор офицеру, он пригрозил солдатам поркой в случае повторения подобного безобразия.

Вспылив, он, как всегда, быстро отошел и постарался растолковать той и другой стороне непростительность ошибки. По отношению к туземцам Кук стал соблюдать сугубую осторожность; он не позволял рубить деревьев, не получив на это согласие островитян. Деревья нужны были для постройки форта. Форт был на всякий случай обставлен мортирками. Туземцы робко и с любопытством помогали носить материалы.

Прошло несколько дней, и Куку снова пришлось наводить порядок, на этот раз более строгими мерами.

Корабельный мясник хотел поменять гвоздь на каменный топорик. Он пристал с этим к жене одного из туземных вождей. Но женщина отказалась. Тогда мясник вырвал у нее топорик из рук и запахнулся на нее ножом. Бенке, видевший эту сцену, рассказал Куку. Когда вождь с женой вошли на корабль в сопровождении других туземцев, капитан вызвал мясника, уличил в его поступке и приказал тут же наказать виновного. С мясника сорвали рубаху, привязали к матче и отстегали плеткой. Туземцы расплакались и просили прекратить наказание, но Кук был неумолим.

Телесные наказания считались единственным способом введения дисциплины. Кук был выше многих, но не выше морали своего времени. То же самое в вопросах религиозных. Кук наивно думал, что одно из средств цивилизации, просвещения диких народностей — обращение их в христианскую веру. Он заставлял служить обедни в присутствии островитян, тупо повторявших движения молящихся чужеземцев, но не понимавших цели этих движений и оживлявшихся при виде предметов обмена, устраивающих целые базары и тотчас понявших преимущество гвоздя перед стеклянными бусами. Примитивизм разума не мешал им тотчас усваивать пользу того, что представлялось им действительно полезным для жизни.

Первого июня Кук разделил своих спутников на три группы. Две из них отправил на ближайшие острова, сам остался с третьей на Таити. Таким образом, ошибки в наблюдении прохождения планеты могли быть впоследствии исправлены.

Сильный туман заволакивал небо. Но 3-го числа небо очистилось совершенно, и наблюдения прошли чрезвычайно удачно.

Каждый составлял табличку и вычислял широту и долготу места наблюдения:

Первичное внешнее соприкосновение или первое появление Венеры на Солнце. 9 ч. 25' 42» утра.

Первичное внешнее соприкосновение или первое появление Венеры на Солнце. 9 ч. 25' 42» утра.

Вторичное внутреннее соприкосновение или начало схождения. 3 ч. 14' 8» пополудни.

Вторичное внешнее соприкосновение или полное схождение. 3 ч. 32' 10» пополудни.

Точка наблюдения: 17°29′15″ юж. широты от Гринвича[10]. Главная цель путешествия была достигнута[11].

Пятого числа весело отпраздновали день рождения английского короля. Гуляли по острову, обнаружили местных бродячих музыкантов, игравших на флейтах и барабанах и заставили их показать свое искусство. Ударявшие в барабан импровизировали песню в честь англичан.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное