Джемс Кук

На «Решимости» застучали топоры и молотки. Плотники сколачивали гроб. На палубах выстроились матросы и солдаты обоих кораблей. Офицеры вынесли останки убитого, закрытые британским флагом. После установленной молитвы закрыли и забили гроб. Над замершей в знойной яркости дня бухтой пронесся раскат пушечного залпа. Барабаны ударили дробь. Покачиваясь на канатах с привешенным грузом, гроб опускался к воде. Через минуту море похоронило королевского капитана Джемса Кука.

На корабле воцарилась сосредоточенная тишина. Матросы разошлись молча, огорченные нелепой и тяжелой смертью начальника.

Офицерский совет решил немедленно уходить от острова, и в тот же день вечером (22 февраля) «Решимость» и «Открытие» вышли из бухты Каракакуа, взяв курс на север.

НАСЛЕДСТВО

Экспедиция продолжала свои работы. Исследовав другие острова архипелага Сэндвичевых, она двинулась к Камчатке. В Петропавловске и Большерецке, подробно ознакомилась с природой края, бытом камчадалов и русских поселенцев. Мимо острова св. Лаврентия прошла опять Беринговым проливом на север. Льды снова преградили путь, и дойдя до 70° 33’ сев. ш., корабли повернули обратно. Когда в конце августа шли вдоль берегов Камчатки, умер капитан Клэрк, болевший чахоткой.

Пройдя архипелагом Курильских островов и Японии, экспедиция остановилась в Макао. Оттуда ездили в Кантон, где приобрели ряд ценнейших сведений о Китае. Затем, зайдя на Зондские острова, пошли к мысу Доброй Надежды и благополучно вернулись в Англию 4-го октября 1780 года, пробыв в путешествии четыре года два месяца и двадцать два дня.

Результаты, достигнутые Куком, были огромны. Три главных вопроса, много лет служившие предметом горячих споров ученых географов всех стран, были окончательно разрешены, фантастическое белое пятно, занимавшее на карте чуть, ли не все южное полушарие, исчезло. Призрачный миф о Неведомой Южной Земле с ее богатой природой, небывалым животным миром и неограниченными возможностями развития нового государства рассеялся навсегда. Упорно снившийся’ делателям географии широкий судоходный пролив, разрезающий поперек Северную Америку, оказался такой же сказкой, как и толки о соединении азиатского и американского материков или, наоборот, о громадном водном пространстве, разделяющем эти два континента.

Открытие островов Товарищества, определение островного положения Новой Зеландии, исследование восточного берега Новой Голландии, открытие огромной Новой Каледонии, Георгии и Сэндвичевых островов, не считая бесчисленного числа мелких островов Тихого и Атлантического океанов, сопровождались точнейшими измерениями координат, составлением карт, уточнением и исправлением вычислений предыдущих мореплавателей и картографов. К этому присоединились богатейшие ботанические коллекции, давшие науке до полутора тысяч новых видов растений; антропология и зоология приобрели подробнейшие описания вновь открытых народностей, их вида, быта и языка; астрономия — огромное количество наблюдений, богатейший материал вычислений, навигация — промер глубин, определение высоты и времени приливов и отливов, изучение течений и ветров, указание фарватера и условий плавания в разных широтах и в разное время года.

Кроме того, Кук был первым, обратившим внимание на сохранение здоровья моряков в различных условиях плавания. Блестящие результаты его опытов введения на кораблях антискорбутических средств открыли новые пути морской медицине[41].

Все главнейшие отрасли знаний приобрели ценнейший и обширный материал, наука огромное поле для новых исследований. Мореплаванию были открыты новые пути, и научный и политический интерес путешествий возрос в свете новых открытий и завоеваний. Пробиваясь сквозь рутину устарелых взглядов, борясь с косностью научного консерватизма, преодолевая препятствия, расставляемые сторонниками старых традиции, и пренебрегая интересами личного благополучия, отдавшись целиком любимой работе, Кук одержал величайшую победу и встал в почетный ряд замечательных людей XVIII века.

Литература не мало черпала из путешествий знаменитого капитана. Не считая целого ряда поэм, стихотворений и похвальных слов, написанных непосредственно после его смерти, на большинстве европейских языков появились переводы его дневников и {жизнеописаний.

Спекулятивная литература, наводнившая книжные лавки, особенно после смерти капитана, на свой лад перекроила дневники, выбрала из них наиболее на свой взгляд интересные места, приправив их беззастенчивым враньем и совершенно лишив их научной ценности, скрыла самое главное: смысл путешествии автора. Особенно это касается многочисленных изданий, появившихся за границей (в Англии, видимо, испугались первых неудачных опытов, запрещенных Адмиралтействам).