Джесс (Повесть из времен Бурской войны)

Джесс, стоя за стеной, едва не закричала: «Это ложь!» – но, вспомнив о необходимости полнейшего молчания, вовремя удержалась.

– А кроме того, – продолжал Мюллер, – вашей сестры Джесс также больше нет на свете, она умерла два дня тому назад.

– Джесс умерла! Джесс умерла! Откуда вам все это известно?

– Это мое дело. Я вам, пожалуй, объясню, когда мы с вами будем мужем и женой. Она умерла, и, кроме дяди, у вас больше нет защитников. Если вы станете упорствовать, он также умрет и его кровь падет на вашу голову, ибо от вашего слова зависит сохранить ему жизнь.

– А если я скажу «да», то какая ему от этого будет польза? – дико вскрикнула Бесси. – Он осужден вашим военным судом, вы меня лишь обманете и все равно лишите его жизни.

– Нет, честное слово, нет! Перед обрядом венчания я отдам этот документ священнику, и он сожжет его, как только венчание будет окончено. Но, Бесси, разве вы не понимаете, что дураки, судившие вашего дядю, не что иное, как глина в моих руках? Я могу лепить из них все, что мне угодно, и они повторяют за мной лишь то, что я говорю. Они вовсе не желают смерти вашему дяде и будут рады благополучной развязке. Старик Крофт отправится в Наталь или останется здесь, если захочет. Имущество ему будет возвращено в целости, а за сгоревший дом он получит вознаграждение. Клянусь вам в том Всемогущим Богом!

Она с сомнением взглянула на него, и он мог видеть, что она склонна ему поверить.

– Верно, верно, Бесси! Я сам восстановлю сгоревшее строение, и если найду того, кто его поджег, то велю расстрелять. Подойдите ко мне и будьте рассудительны. Человек, которого вы любите, умер, и никакие воздыхания не могут вернуть его в ваши объятия. Я же люблю вас больше жизни, как только может любить мужчина женщину! Посмотрите на меня, разве я так дурен, что за меня и замуж нельзя выйти, хоть наполовину бур? У меня есть ум, Бесси, ум, который возвеличит нас обоих. Мы созданы друг для друга, я вас уже знаю много, много лет и постепенно, шаг за шагом добиваюсь вашей любви!

С этими словами он протянул к ней с мольбой руки.

– Милая, – продолжал он задушевным голосом, – любовь и радость моя, согласитесь же наконец! Не заставляйте меня брать на душу нового греха. Я сделаюсь хорошим человеком, ради вас я навсегда отрекусь от кровопролития. Когда вы станете моей женой, я уверен, все злое отойдет от меня навеки. Согласитесь – и никогда еще женщина не будет иметь лучшего мужа. Я сделаю вашу жизнь тихой и приятной. Вы будете иметь все, что могут доставить деньги и власть. Согласитесь ради вашего дяди и моей великой любви к вам!

– Я сделаюсь хорошим человеком, ради вас…

По мере того как Мюллер говорил, он все крепче и крепче охватывал стан девушки, лицо которой приняло задумчивое, полуочарованное выражение. Когда же она ощутила на лице его горячее дыхание, то пришла в себя и попробовала было отстранить его рукой.

– Нет, нет, – воскликнула она, – я ненавижу вас, я не могу быть ему неверной, жив он или умер. Я убью себя, я знаю, что убью!

Он не отвечал, но заключил ее в свои могучие объятия и привлек к себе, как будто имел дело с ребенком. И в это мгновение силы оставили ее. Это объятие было внешним проявлением его непреклонной и жестокой воли, и она была вынуждена признать себя побежденной.

– Выйдете ли вы за меня замуж, милая, выйдете ли замуж? – шептал он на ухо Бесси, причем его губы касались ее золотых локонов.

Джесс, стоя снаружи, едва могла расслышать ее ответ:

– Мне кажется, что да, но я умру, это убьет меня!

Он крепко прижал ее к груди и стал безумно целовать прелестное личико, а в следующую минуту Джесс расслышала шаги часового и увидела, как Мюллер вышел из сарая. Яньи взял ее за руку и быстро оттащил от стены. Некоторое время спустя Джесс карабкалась в гору к жилищу готтентота. Она спускалась вниз только для того, чтобы узнать, как обстоят дела, и узнала все, что ей было нужно. Она была не в силах сдержать кипевшие в ее сердце гнев, негодование и жажду мщения врагу, пытавшемуся погубить ее и ее возлюбленного, а также купить честь ее сестры ценой жизни невинного старика. Всю ее усталость как рукой сняло, она дошла до состояния неистового бешенства от всего виденного и слышанного. Джесс забыла даже о своей страсти и поклялась, что Мюллер ни в коем случае не женится на Бесси, пока она жива. Если бы Джесс была заурядной женщиной, то в этом обстоятельстве усмотрела бы свое счастье, ибо с замужеством Бесси Джон был бы вновь свободен. Между тем эта мысль ни разу не пришла ей в голову. Каковы бы ни были заблуждения этой девушки, но душу она имела самоотверженную, благородную и скорее согласилась бы умереть, нежели воспользоваться данным случаем ради своей личной выгоды. Тем временем они добрались до жилища готтентота.

– Зажги свечу, – велела Джесс.