Джон Картер – марсианин

На следующее утро, при первых проблесках рассвета мы увидели вдали транспортные средства и вскоре обменялись сигналами. Должен заметить, что радиограммы очень редко употребляются в военное время для передачи секретных сообщений. Как только одна нация придумает секретный шифр или изобретет новый инструмент для беспроволочной передачи, соседние народы немедленно прилагают все усилия, чтобы перехватить и расшифровать сообщения. Таким образом, практически невозможно ими пользоваться, и ни одна армия не решается передать важные сообщения по радио.

Тарс Таркас сообщил, что на кораблях все благополучно. Военные суда прошли вперед, и соединенный флот немедленно поплыл над Южным полюсом, держась ближе к поверхности – из боязни быть обнаруженным раньше времени. Мы уже приближались к владениям жрецов.

Далеко в авангарде шла цепь воздушных разведчиков, оберегая нас от неожиданного нападения. Такая же защита имелась с флангов и в арьергарде; весь наш флот растянулся на протяжении двадцати миль. Таким строем мы несколько часов двигались ко входу в Омин, когда один из авангардных разведчиков вернулся с донесением, что показалось отверстие горы. Почти в ту же минуту с левого фланга отделился другой разведчик, летя к нам с бешеной скоростью.

Быстрота его передвижения говорила о важности донесения. Кантос Кан и я ожидали его на маленькой передней палубе, которая соответствует капитанскому мостику на морских кораблях. Едва небольшой аэроплан опустился на палубу нашего судна, как разведчик вбежал к нам по лестнице.

– Большой флот военных кораблей на западе! – закричал он. – Их, должно быть, около тысячи, и все направляются прямо к нам.

– Шпионы жрецов не напрасно проникли во дворец Джона Картера, – заметил Кантос Кан. – Ждем твоих приказаний!

– Послать десять военных кораблей для охраны входа в Омин, чтобы не выпускать и не впускать ни одно вражеское судно. Мы закупорим флот перворожденных. Остальные военные суда строятся в виде большого «Y» с острием, направленным прямо на юго-восток. Транспортные суда в непосредственной близости следуют за кораблями, пока острие «Y» не войдет в неприятельскую линию; тогда «Y» разогнется у основания в обе стороны, и каждая должна напасть на врага и оттеснить его так, чтобы получилась брешь. Транспортные суда должны ринуться в эту брешь и как можно быстрее занять позицию над храмами и садами жрецов. Здесь высадятся десантники и зададут святым жрецам такой урок, который те не забудут до конца веков. Мы не будем отвлекаться от главной цели экспедиции, но нам необходимо произвести это нападение, не то жрецы не оставят нас в покое, пока наш флот находится вблизи долины Дор, и станут всячески мешать нашему возвращению во внешний мир.

Кантос Кан немедленно повернулся, чтобы передать мои приказания своим помощникам. В несколько минут флот перестроился; десять кораблей, предназначенных для охраны входа в Омин, поспешили к месту назначения, а транспортные суда заняли положение за боевыми кораблями.

Приказ – идти с наибольшей скоростью. Флот помчался по воздуху, как стая борзых собак, и через минуту оказался на виду у неприятеля. Он представлял собой длинную извилистую линию. Наша атака была неожиданна, как гром среди ясного неба, и застигла врагов врасплох.

Все части плана были выполнены блестяще. Наши огромные суда пробились через линию неприятельского флота. Затем «Y» разомкнулся, и транспортные суда проскочили к храмам жрецов, которые отчетливо виднелись, залитые лучами солнца. К тому времени, когда флот жрецов оправился от неожиданности и принял бой, сто тысяч зеленых воинов уже наводнили сады в тылу у неприятеля, а сто пятьдесят тысяч других воинов на низко летящих транспортных судах метко били в защитников храмов и укреплений.

Оба огромных флота сцепились в титаническом бою высоко над роскошными садами жрецов. Медленно соединились фланги гелиумского флота и образовали круг, он вращался внутри расположения неприятельских судов – это характерный прием военного искусства на Барсуме.

Под командованием Кантоса Кана корабли кружились, развивая все большую и большую скорость, что очень затрудняло действие вражеской артиллерии. Неприятель старался прорвать линию воздушных кораблей, но это было так же трудно, как остановить голыми руками электрическую пилу.

С моего места на палубе я видел, как неприятельские суда одно за другим падали в бездну. Медленно продвигался наш круг смерти, пока не повис над садами жрецов, где сражались зеленые воины. Вниз ушел приказ – вновь садиться на корабли, которые затем заняли позицию в центре круга.

Между тем огонь со стороны неприятеля прекратился. Жрецам так попало, что они рады были отпустить нас с миром. Но не так-то легко удалось нам уйти. Едва мы двинулись ко входу в Омин, как опять увидели далеко на севере черную линию. Это мог быть только военный флот.

Чей флот и каково его назначение? Мы терялись в догадках. Вскоре радиотелеграф нашего судна принял депешу. Кантос Кан получил ее и передал мне.

«Кантос Кан! Именем джеддака Гелиума, приказываю тебе сдаваться, спастись не удастся.