Джузеппе Гарибальди

На Капрера приехала молодая пьемонтка, Франческа Армозино: последнему из сыновей Терезиты, дочери Гарибальди, нужна была кормилица. Вначале Гарибальди не обратил на нее внимания, но затем его привлекла ее молодость. Он устал от одиночества. В свои шестьдесят лет он нашел в ней одну из тех «женщин-служанок», которые успокаивают, окружают заботой.

Избрав Франческу, Гарибальди знал: он может оставить ее на острове и уйти на войну. Она будет ждать.

На войну, но какую, где? Сначала существовали великие планы, которые сам король хотел воплотить в жизнь. Гарибальди и его волонтеров собирались послать на побережье Далмации, может быть, в район Триеста. Современный флот адмирала Персано, в составе которого было много броненосцев, должен был поддержать с моря эту десантную операцию. Когда появятся «Камичи россе», поднимется весь народ.

В этом рискованном предприятии вновь оживали все те планы, которые с 1862 года обсуждались в окружении короля и теперь были отданы на суд Гарибальди. Он в восторге, уже мечтает о походе на Триест, а оттуда — почему бы нет? — на восставшую Венецию.

Заявил ли адмирал Персано, что он не в состоянии обеспечить транспортировку и защиту волонтеров, или в самом деле «идея была слишком хороша для некоторых умников из совета при итальянском дворе», как думал Гарибальди. Как бы там пи было, поход не состоялся.

Гарибальди направился к озеру Гарда, затем к Камо и Сало; он должен был атаковать Южный Тироль, завладеть высокогорными долинами.

В 1859 году он уже воевал с Альпийскими стрелками. Его остановило только перемирие Виллафранка.

Это поле сражения, конечно, было очень важно. Оно позволяло контролировать весь северо-восток Ломбардии и защищать Брешиа. Но итальянские генералы могли также быть уверены в том, что в этих долинах с крутыми склонами гарибальдийцы не могли одержать крупную победу. В этом альпийском районе генералы могли не опасаться, что успешный прорыв приведет Гарибальди в Венецию раньше, чем туда придут войска короля, как это было в Неаполе. Кроме того, они знали, что Гарибальди придется сражаться с великолепно обученными войсками — «кайзерягер»[39], горной альпийской дивизией генерала Кюна, в значительной части состоявшей из местных жителей, так как — и это последняя западня, ждущая Гарибальди на этом театре военных действий, — здесь итальянскому национализму противостоит немецкий. Патриотизм в Тироле неоднороден. Деревни некоторых долин — «итальянские». Но в других, всего в нескольких километрах от них, говорят по-немецки и ощущают себя немцами. Волонтеры не найдут там ни еды, ни помощи. Крестьяне Южного Тироля не стремятся переменить родину. Гарибальди не удастся поднять их на борьбу и увлечь за собой восторженную толпу, которая хлынет в Венецию.

Был ли здесь умысел со стороны итальянских военных властей? Если Гарибальди и не восстает против выбора навязанного ему плацдарма, он возмущен мелочностью, напомнившей ему то, с чем он уже сталкивался в 1848-м и 1849-м. «Пушек нет, — рассказывает он, — волонтеры могли бы их испортить; вместо ружей — старая рухлядь, как обычно, а не хорошие карабины, которыми вооружена армия; постыдная скаредность в одежде и так далее — многие волонтеры шли в бой в штатском […]»

Несмотря на это, они собираются десятками тысяч. Их так много, что приходится во много раз увеличить число призывных пунктов в Комо, Варесе, Галларато, Бергамо. Генеральный штаб рассчитывал набрать двадцать батальонов, пришлось сформировать сорок. Но они необстреляны. Лучшие офицеры-гарибальдийцы (Медичи, Козенц, Турр) служат теперь в регулярной армии. Гарибальди требует, чтобы помощниками были назначены его сыновья: Менотти, который уже хорошо проявил себя в сражениях, и Риччьотти, которому всего восемнадцать лет и который будет воевать впервые.

Он настаивает на том, чтобы его людям позволили снова надеть красные рубашки. Разрешение получено, но волонтерам по-прежнему не доверяют. Генеральный штаб, кроме того, что не дает необходимого вооружения, удерживает на юге Италии пять полков.

Волонтеров Гарибальди снова используют для того, чтобы направить народный порыв в нужное русло и сдержать его. С точки зрения генерального штаба, Гарибальди следует опасаться. «Чтобы следить за двадцатью тысячами гарибальдийцев, нужно сорок тысяч солдат регулярной армии», — говорят в ставке.

Это заявил Ла Мармора. В свое время он арестовал Гарибальди. Теперь вместе с генералом Чалдини — другим врагом Гарибальди — он командует итальянской армией, которая — во всяком случае на бумаге — превосходит австрийские войска. Она насчитывает около двухсот двадцати тысяч человек против ста пятнадцати тысяч австрийцев. Но «руководимая иезуитами в военных мундирах, она окажется в клоаке унижений».