Э.Зорин - Большое гнездо

Совсем осерчал Порфирий, кликнул слуг. Во дворе поднялась возня, от запаленных факелов светло стало, как днем. Уволокли татя в поруб, князей ввели на всход, в теплые сени, где уже стоял в исподнем не на шутку перепуганный Полюд.

— Куды глядишь ты, нечистая сила?! — накинулся боярин на Порфирия. — Этак-то привечаешь ты наших дорогих гостей?! Кому я наказывал боронить князей пуще глаза, сказывай.

— Моя вина, боярин, — потупился Порфирий. — Да только разве за князьями углядишь? Резвые они, и кони у них резвые, а как поехали ко Святославу на Городище, тут я своим людишкам и сказал: князь наш оглядлив, беды не допустит, велит сопроводить гостей до самой твоей усадьбы. Да вот оно как обернулось... Уж не Святославов ли человечек озоровал?

Понял Полюд, к чему клонит догадливый Порфирий.

— Веди-ко мужичонку сюда, — гневно распорядился он. — Нынче же спросим с него, кто таков и почто метнул стрелу...

Порфирий поклонился и вышел за дверь.

Потея и угодливо кланяясь, боярин проводил князей в опочивальню.

— Неспокойно нынче стало в Новгороде, — говорил он, забегая вперед и распахивая услужливо двери. — Скорбит владыко, а управы на шатучих татей нет. Святослав, князь наш, молод, не блюдет векового закона, сеет смуту, а о том не знает, что только на твердой боярской воле и стоит древняя наша вольница. Да простятся ему все грехи, а вам вот мой наказ: впредь без воев со двора ни шагу. Боярский совет за вас перед Андреем в ответе...

— Ишь како запел, — сказал Всеволод, когда они с Михалкой остались одни.

— Кшить ты! — внезапно оборвал его Михалка. Всеволод осекся — и вовремя: дверь распахнулась, на пороге появился растерянный Полюд.

— Сбежал мужичонко-то, сбежал, — пролепетал он ссохшимися губами. — Как повели его в поруб, так и сбежал...— И, чуть помолчав, добавил: — Да только от нас разве сбежишь?

— Поймали? — вскинулся Всеволод.

— Настиг его вой — уж у ворот был, уж полез на частокол, — да и рассек топором-от. От шеи до брюха развалил — силен...

4

Лука гневно ударил посохом в пол.

— А я что сказывал?! — взревел он. — Я что тебе, Полюд, сказывал: гляди за Святославом в оба. Не досмотришь оком — заплатишь боком.

— Смилостивись, владыко, — лебезил растерянный боярин.— Како за ентим кобелем доглядишь? Меды пьет, охотой балуется — везде мое ухо.

— Оглохло оно, ухо-то...

— Оглохло, — совсем падая духом, согласился Полюд.

— Очеса-то ослепли...

— Ослепли, владыко, — покорно вторил боярин.

— Нынче в Великие Луки подался князь, завтра жди во Владимире у Андрея.

— Далеко глядишь...

— Еще дале вижу. Пошумели твои мужики на вече, иных покалечили, иных покидали в Волхов, а что толку?

— Не возворотится Святослав. Чай, то нам и на руку. Кликнем иного князя. Иной-то посговорчивее будет.

— Кабы кликнули.

— Кликнем, — уверенно кивнул Полюд. — А Святославу неча в Луках сидеть. Покуда он в пределах новгородских, то вроде бы и наш князь...

Остыв от гнева, владыка водворился на лавку. Понятливо поглядел на Полюда, ухмыльнулся.

— Аль задумка какая, боярин? Сказывай.

— Да уж что и сказывать, коли все сказано, — все более успокаиваясь, начал Полюд. — Вече решило: не быть Святославу у нас князем. Творил он богу неугодное, Новгороду во зло — каково сидеть ему на столе? Донесем Константину, митрополиту, сам-де ушел князь, не пожелал служить Великому Новгороду. На том и клятва наша, даденная отцу Святослава, Ростиславу, кончается. Хоть и не поклонился князь вечу, а во всем с ним согласен, коли так и поступил, как вече решило... Но, покуда сидит он в Луках, еще висит над нами беда. А как изгоним — возврата уж нет. Пошли посадника, пусть объявит ему нашу волю.

— Умен ты, боярин, — похвалил владыка.— А как поступим с братами Андреевыми?

— Тут другой сказ, — подумав, сказал Полюд.— Сердить Андрея нам ни к чему. Глядишь, братов его приласкаем, он и смягчится: не держит-де Новгород супротив него зла, а всё Святославова неуступчивость. Пущай не гневается...

— Ишь ты каков, — проговорил гладыка, — да неспроста, знать, про Андрея заладил:пущай не гневается... Андрей-то и на братов не поглядит — изгнал уж было.

— Нынче возвращению их не противился.

Помолчав, владыка встал.

— Быть по сему, Полюд, — сказал он. — Вели-ко кликнуть ко мне молодых князей.

С трудом разыскали Полюдовы служки Михалку со Всеволодом, привели во Владычную палату.

Лука встретил их приветливо, сажал на крытые мягкими коврами лавки, выспрашивал, всем ли довольны, не чинят ли им в Новгороде каких неудобств.

— Всем довольны, владыко, — спокойно отвечал Михалка. — Неудобств нам никаких не чинят. Спим, едим сладко, Полюдовы людишки стерегут нас на каждом углу.

А Всеволод сказал:

— Ждет нас брат наш Андрей во Владимире, не шибко ли мы у тебя задержались, владыко?

Вопрос этот Луку застал врасплох. Наслышан он был о встречах молодых князей со Святославом. Уж не подвох ли какой во Всеволодовой простодушной речи?

Но глаза Всеволода были ясны, и Михалка глядел на владыку ясными глазами.