Единое ничто. Эволюция мышления от древности до наших дней

Мы не откроем Америку, сказав, что решение всегда будет формой компромисса двух этих принципов. Но что значит компромисс? Это не просто смешение по типу «возьмём немного того и немного этого». Фактически компромисс здесь означает, что один из двух принципов берётся за основу и дополняется некоторыми пунктами из второго принципа. То есть берётся, скажем, категорический императив – и дополняется деталями утилитаристского характера. Или наоборот. То есть фундамент всё равно остаётся один.

Например, эвтаназия есть убийство, но, если человек из-за болезни живёт в невыносимых страданиях, можно было бы рассудить так. Убийство в данном случае имеет ещё и элемент милосердия, то есть могло бы избавить от страданий. Избавление от страдания – утилитаристская ценность, но её сложно не принять во внимание. Однако – как это следует делать? Как установить критерий, когда степень страданий такова, что воля больного может быть принята во внимание? Тем более что страдания субъективны и возможны всяческие злоупотребления.

Чтобы избежать злоупотреблений, компромисс ищется на фундаменте категорического императива. Критерий поэтому находят не по степени страдания (утилитарно), а так, чтобы была полная убеждённость, что воля покинуть этот мир гарантированно принадлежит самому больному, что он в здравом уме и способен принимать такое решение (наличие воли существенно для императива), что оно разумно (так бы поступил каждый) и, наконец, что подобная практика рассматривается как исключительная, не переходит в категорию всеобщей нормы.

Зеркальный пример можно найти там, где за основу берётся утилитаристский подход. Процесс, именованный «Королева против Дадли и Стивенса», имел место в Британии в конце XIX века. Несчастье, которое послужило поводом для процесса, было связано с тем, что в 1884 году экипаж яхты «Резеда», потерпевшей крушение, вынужден был убить и съесть юнгу Ричарда Паркера, чтобы остальные члены команды смогли выжить.

«Каннибализм ради выживания» – это, пожалуй, типовая ситуация, в которой за основу берётся именно утилитаристский подход. Однако экипаж яхты «Резеда» пришёл к такому печальному решению (съесть юнгу) далеко не сразу и, более того, исходил из некоторых разумных оснований. Проще говоря, юнгу выбрали жертвой не случайно. В подобных ситуациях, как известно, попавшие в крушение, тянут жребий, чтобы несчастного определил случай. Это само по себе есть реверанс в сторону категорического императива, так как все получают равные возможности. В случае с юнгой, однако, жребий тянуть не пришлось. Как утверждают, он очень плохо переносил голод и почти всегда лежал без сознания. Кроме того, только его не ждали дома жена и дети. В результате упомянутого процесса Дадли и Стивенса, виновных в смерти Ричарда Паркера, осудили на полгода. Но так как ко времени вынесения приговора они уже отсидели этот срок, то оба по завершении суда оказались на свободе.

Здесь, как и в случае с эвтаназией, моральная дилемма возникает именно потому, что конфликтуют два принципа: биологический и социальный. Но главное, что в результате решением дилеммы становится не третий принцип, а один из двух перечисленных, но с учётом оставшегося принципа. Именно такое положение дел является предметом для исследования в рамках плюралистической модели, которая подразумевает наличие не одного, а двух или более исходных начал или принципов.

В такой модели не может быть и речи о формулировании сверхтеории, которая бы включала две исходные. Поэтому решение типовой проблемы производится как достраивание одной из теорий до другой, когда одна теория стремится воссоздать элементы другой теории из своего собственного материала. Так бросание жребия при крушении, чтобы определить, кто станет спасительной жертвой ради других, – не просто жест в сторону совести (ведь жребий может выпасть самому сильному или авторитетному члену экипажа), но полноценная попытка сконструировать модель справедливости там, где её, кажется, и быть не может.