Единое целое (СИ)

Иногда Шерлок ловил себя на том, что теребит безымянный палец левой руки; он ощущал отсутствие кольца как потерю чего-то важного.

Читать Джона всегда было непросто, а ведь он выглядел чертовски заурядным. Его доктор был полон сюрпризов и таил в себе множество секретов. Шерлоку и жизни бы не хватило, чтобы разобраться в Джоне до конца, но его самонадеянность заставляла его не сдаваться и повторять попытки. Люди для детектива были, как бабочки для коллекционера. Он замечал их характерные черты, классифицировал, протыкал булавкой и переходил к следующему экземпляру. Разновидностей бабочек неизмеримо много, и хотя выглядят они по-разному, но жизнь их в общих чертах протекает одинаково, и однажды наблюдение за ними становится однообразным и скучным. Джон не бабочка. Если предаться поэтическим сравнениям, то Джон, скорее, мотылёк скучной серо-бурой окраски: с первого взгляда его трудно заметить, когда его крылышки спрятаны, но стоит их расправить, на свет появляется пёстрый узор, необычный и поразительно замысловатый. Шерлок давно уже возненавидел бабочек (коллекционировать их было забавно в шестилетнем возрасте), но мнение о мотыльках появилось только теперь.

Джон – специалист в области маскировки. Он вещь в себе, и если вы не знакомы с ним очень близко (и не являетесь специалистом в области интеллекта Шерлоком Холмсом), то никогда не сможете понять, о чём он думает. Годами он учился сливаться с местностью, избегая столкновений, и скрыл свою неповторимость под многими слоями вежливости и воспитания, часто сделанными из колючей шерсти. Если снять эти слои, то окажется, что Джон Уотсон немного сумасшедший, слегка свихнувшийся; порой хитроумный и нахальный, а иногда – невероятно смертоносный.

Джон - любящий, приветливый и добрый, его терпимость иногда кажется просто абсурдной. На самом деле он очень вспыльчив и заводится с пол-оборота, хотя постоянно пытается удержать свой темперамент в границах разумного. Шерлок очень скоро понял, и по своему опыту, и наблюдая за промахами других людей, что злить Джона Уотсона – очень-очень плохая идея. Когда (если) он наконец вернётся, то ему придётся объяснить супругу всё в мельчайших подробностях – иначе не сносить Холмсу головы. На текущий момент хорошо уже и то, что его доктор жив, и пусть не счастлив, но ему хотя бы есть чем заняться.

По виду Уотсона всегда было трудно понять что-то наверняка: вычисления скачут и запутываются между шерстяными маскировочными слоями и пятью миллионами оттенков бурого цвета, обеспечивающими мотылькам идеальную мимикрию. Возможно, именно поэтому Холмс разобрался в происходящем слишком поздно, когда уже нельзя было ничему помешать.

Шерлок наблюдал за Джоном по часу в сутки на протяжении нескольких месяцев, получая успокоение от этих однообразных мирных сцен и пытаясь оправдаться перед собой за это подглядывание, но часа в день недостаточно, чтобы прочесть всю его жизнь. Детектив и не пытался, хотя желание было велико. Он принял решение – обеспечить безопасность своего мужа, и эта цель была настолько важной, что он пожертвовал возможностью наблюдать за каждым движением Джона, как ястреб за жертвой.

Он наблюдал, как Джон спит, как завтракает, идёт на работу и возвращается домой; иногда встречается выпить пива с Лестрейдом (Шерлок автоматически отмечает день, время и продолжительность встречи, местоположение бара, какие брюки Джон надел); супруг начал посещать спортзал (интересно, это новость в его распорядке дня; по-видимому, охота за преступниками по Лондону делала тренировки в спортзале ненужными), внезапно начал заходить в их любимые рестораны. На протяжении всех этих месяцев Шерлок кидал короткие взгляды на жизнь Джона, и тот не делал ничего необычного (кроме, возможно, лишней встречи с Грегори, но эта информация кажется несущественной).

Миссия в Берлине завершена, во всяком случае, на текущий момент, Шерлок устроился на гостиничной кровати и открыл нетбук. В Берлине семь часов вечера, в Лондоне – шесть, и можно с лёгкостью предположить, что Джон сейчас дома, копается в меню доставки на дом и смотрит шестичасовые новости, или же идёт к ресторанчику Анжело.

Шерлок ввёл новый код, присланный Изабеллой (вчера её звали Арабелла; можно предположить, что в последнее время она зачитывается непристойными романами), и в ожидании сложил кончики пальцев под подбородком.

Кажется, на лице Холмса заиграла улыбка, хотя мышцы губ и щёк уже должны были забыть, как это вообще делается, когда система проинформировала его, что объект находится в пространстве квартиры на Бейкер-стрит. Он проверил работу всей системы наблюдения и стал ждать, когда на мониторе появится гостиная.