Единственное желание. Книга 1

Радость, шальная и светлая, как детское бесстрашие, охватила Рыжую. Её переполняла свобода и лёгкость. И в неистовом кружении танца Настя вдруг ощутила себя самой прекрасной из дочерей Матери Земли, ощутила в полной мере свою силу, соблазнительность, величие и женскую мудрость.

И судя по тому, как сияли глаза танцующих рядом, их тоже охватили подобные чувства.

На какой-то краткий миг Рыжая успела заметить зачарованные взгляды мужчин, что наблюдали за их танцем. У Насти по спине мурашки пробежали – она представила себя танцовщицей в султанском гареме. Но мысли эти отступили очень быстро. Танец-мистерия заставлял позабыть обо всём.

Инсфирь продолжала околдовывать таинственной мелодией, её голос завораживал, как песня сирен, что заманивали спешащего на родную Итаку Одиссея, дабы он навеки остался с ними на дне морском. И теперь Настя решила, что в своём безудержном веселье они скорее похожи на собравшихся на шабаш ведьм.

Великая Мистерия праздника затягивала, кружила голову, и прекрасные девы, похожие на лесных нимф, отдавались без остатка этому феерическому ритуалу, забывая о мире вокруг.

Но мир не забывал о них…

Звёзды заглядывали в окна, цветы в саду тянулись к сияющим огням, стремясь быть поближе к волшебству этой ночи. Но главными свидетелями чудесного превращения обычных женщин в прекрасных чаровниц стали гости миледи Лиэлид.

О, как горели глаза мужчин, в восхищении смотревших на танцующих!

– Великий Небесный! – почти простонал Эливерт. – Да, друг мой Наир, только ради одного этого зрелища стоило притащить сюда свой зад. Глаз не оторвать! Прекрасны все, без исключения! Даже те, что казались дурнушками, преобразились в один миг. Словно бабочки порхают. Провалиться мне в Лидонское ущелье, если есть на свете что-то прекраснее этого танца!

– Дочери Великой Матери… – восхищённо поддержал лэгиарн. – Каждую из них она наделяет частью своей нетленной красы. Но ты, увы, как всегда видишь лишь внешнюю сторону. Это больше, чем просто сборище красивых женщин. Это дань вечному движению Жизни. Неужели ты не чувствуешь этого, Эл? Магия… От неё дрожит воздух. Такт, что выстукивают их лёгкие ножки – это пульсация земли, так стучит Сердце Мира. Голос миледи Инсфирь – это Песня Небес, эхо звёздных просторов.

– Охотно верю тебе, Наир. Но я натура не столь утончённая, чтобы при взгляде на подобный цветник думать о возвышенных чувствах и восхищаться мудростью устройства мироздания. Хоть, мне и кажется теперь, что я уже попал на Светлые Небеса, куда мне путь, разумеется, заказан, причём уже давно, и навсегда.

– Думаю, я способен понять твои чувства, человек. От такой красоты у любого дух захватит, – улыбнулся Наир. – И наша Дэини, на мой взгляд, прекраснее всех. Разве что миледи Лиэлид ей не уступит.

– Нет, куда Лиэлид до неё… Никто не сравнится с Рыжей! Только вот, нашей ли? – разбойник невесело хмыкнул. – Нет, Наир, она из тех, кто не принадлежит никому…

Наир покосился на атамана одновременно с сочувствием и неодобрением, но ничего не сказал.

***

– Вечер добрый, милорды! – парни обернулись на тихий голос и встретились с ярко-синими глазами Кайла. – Рад встретить здесь тех, кого я действительно рад видеть, кому я могу сказать это, не покривив душой!

Эливерт кивнул подошедшему.

– И я рад видеть тебя, рыцарь. Дороги наши давно не пересекались. Надеюсь, за это время удача не оставила тебя?

– Ты же знаешь – я всегда в пути, несчастья просто не успевают за мной, – усмехнулся Северянин.

– Судьба коварна. Сколько от неё не бегай – рано или поздно возьмёт своё.

– На всё воля Светлых Небес! – пожал плечами синеглазый рыцарь. – А вас, милорд Наир, что заставило покинуть безмятежные своды Лэрианора?

– Я получил приглашение миледи Лиэлид. Полагаю, как и вы? – просто ответил Наир. – Впрочем, Вольный лес в последнее время место совсем не такое уж безмятежное и спокойное…

– Нынче везде небезопасно, – согласился Кайл. – Как поживает Старший?

– О, отец в добром здравии, благодарю, – шёпотом отозвался лэгиарн, поскольку их негромкая беседа всё же нарушала чудесную гармонию музыки и танца, и стоящие неподалёку мужчины начали недовольно оглядываться на них.

На мгновение они замолчали, глядя на кружащихся в танце девушек.

Потом Кайл спросил очень тихо, ещё тише, чем прежде:

– Кто это?

– О ком ты? – Эл сделал вид, что не понял.

– Та, что говорила с вами? – Кайл смотрел вдаль, где скользили невесомые тени танцовщиц, избегая взгляда разбойника.

Эливерт слега нахмурился, но невозмутимо продолжал делать вид, что не понимает, о ком спрашивает Северянин.

– Говорила с нами? Наир, кто говорил с нами? – он поглядел на покривившегося от его шуток лэриана. – Здесь стояла миледи Лиэлид. О, рыцарь, неужели ты не узнал хозяйку бала?

– Довольно паясничать, милорд Элиол! – Кайл обратил, наконец, свой взор на Ворона, усмехнулся, не разжимая губ. – Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы не сомневаться в твоих умственных способностях. Ты прекрасно понимаешь, о ком идёт речь.

Кайл снова устремил свой взор в центр зала.

– Кто она… Рыжая, танцующая в золотом?