Единственное желание. Книга 2

– Ну, что ты так смотришь? Я же отреклась от тебя! Разве не ясно? Я так люблю тебя! Но… у меня не хватило духу это признать. Я знала, все осудят это. Там, в Солрунге, на балу, я поняла это… Ты никогда милордом не будешь. Кровь и богатство для них значат всё. И будь ты самым благородным человеком на свете, от тебя отвернутся, если ты им неровня! А я хотела их признания. Хотела уважения. Зачем? Теперь уже и сама не знаю. Зачем мне были нужны все эти чужие люди? Что за гордыня меня с ума свела? Батюшка всегда учил, что честь превыше всего. Что знатное происхождение – это только дар Духа-Создателя, а вот наши поступки, и мысли, и совесть, это то, что мы есть. А я забыла его наставления. Всё, чему он учил.

Она покосилась на могилу милорда Ратура и зарыдала ещё сильнее.

– Твои сёстры говорили мне, негоже миледи водить дружбу с сыном рабыни. И пусть не сразу, но я приняла это, поверила. Боясь, что они станут презирать меня, я стала презирать тебя. Кайл, милый мой, родной, прости меня! Я предала тебя! И отца я предала тоже… Ведь он бы так никогда не поступил. Он всегда держал своё слово. Он был твёрд и не позволял себе малодушия. Он никогда не стыдился называть тебя сыном. Он не сомневался в том, во что верил. За это Небеса меня и покарали! Я потеряла вас обоих. Я отреклась от вас, и Дух-Создатель отнял вас обоих. Да ещё так чудовищно! Я потеряла батюшку, а виной всему ты…

Он вздрогнул от этих слов, но снова промолчал, как молчал всё это время.

Просто обнимал за плечи и безмолвно смотрел в её лицо, искажённое гримасой боли.

– Почему так жестоко? Как мне жить теперь, Кайл? Я не могу тебя видеть! Я так тебя ненавижу, что сама готова убить иной раз! Но я всё ещё люблю тебя… У меня никого нет ближе. Это безумство какое-то. Даже Шеали не понимает меня. Только ты! Я задыхаюсь от боли, от безысходности – своей и твоей. Я чувствую тебя. Ты тоже сходишь с ума! Словно в нас одна душа… И агония одна на двоих. О, Мать Мира, помилуй нас! Кайл, сделай так, чтобы эта пытка закончилась! Как мне простить тебя? Как мне простить себя? Нельзя так дальше, нельзя! О, Небеса, как же мне больно! Как больно!

Кайл не знал, что ответить. Он отлично понимал, о чём она говорит. Её скорбь текла по его венам, он чувствовал её отчаяние, её растерянность, и сам терялся, не видя выхода.

Юноша взял её руки, сцепленные в замок, в свои ладони, прижимая их к сердцу.

– Я сделаю для тебя всё, что угодно, – тихо сказал он. – Если бы я знал, что твоя боль уйдёт, когда меня не станет, я бы прыгнул прямо сейчас с этого утёса туда, в море.

Кея отчаянно затрясла головой.

– Да, я знаю. Так будет только хуже. Но как мне помочь тебе? Милорд Ратур хотел, чтобы ты улыбалась. Он всех нас просил сделать так, чтобы ты радовалась жизни и сияла как прежде. Но как? Что мне сделать, чтобы ты снова смеялась?

– Мне кажется, я уже никогда не стану смеяться. Глядя на тебя, я не могу не думать о том, что произошло. Шеали говорит, нам двоим слишком тесно в Эруарде. Иногда мне кажется, что он прав, – Келэйя опустила глаза.

– Ты хочешь… – Кайл с трудом нашёл в себе силы продолжить: – Мне уехать?

Ответить она не успела.

– Вот так картина! – язвительный голос за спиной мог принадлежать только мужу Кеи. – Хоть сейчас на гобелен… Я-то думаю, где моя ненаглядная жёнушка? Наверное, скорбит на могиле отца. А, похоже, ей тут совсем не грустно. У неё тут приятная компания…

Шеали остановился рядом, уперев руки в боки. Келэйя отпрянула от полукровки, словно застигнутая за чем-то постыдным.

– Мы только говорили…

– О, да! Лучшего собеседника не найти. С мужем тебе говорить всегда не хочется, а тут, пожалуйста! Пора это прекращать. Мало того, что он себя мнит сыном хозяина, так он, пожалуй, скоро решит, что у него и на миледи Эруарда есть все права. А может, ты и не против, дорогая?

– Не смей так говорить с ней! – прошипел Кайл.

– А то что? – подался вперёд Шеали. – Я – её муж, я – хозяин этого замка! А ты кто такой?

– Шеали, прошу, не надо! – Кея вцепилась в плечо супруга.

– Защищаешь его? – хмыкнул тот. – Прах твоего отца сейчас там, под этим камнем, из-за него, а ты защищаешь этого выродка. Была бы у тебя совесть, бастард, ты давно бы убрался отсюда сам!

– Хочешь вышвырнуть меня из моего же замка? – процедил сквозь зубы Кайл, глядя в наглые глаза Шеали.

– Ого! Твоего замка? Келэйя, ты слышишь? Это, оказывается, его замок! Я тебе давно говорю, хозяин в Эруарде должен быть только один… Укажи, наконец, этому бастарду его место!

– Прекратите оба! Хватит! – закричала Кея, досадливо сжимая кулаки.

– Хозяйка Эруарда – миледи Келэйя. А ты просто нахлебник, что живёт за её счёт, – Кайл не смог сдержаться.

– А ты всю жизнь был нахлебником. Сидел на шее у милорда Ратура, – не остался в долгу Шеали, – и тем его отблагодарил, что отправил за Грань Мира. А может, ты этого и хотел? Может, это вышло не случайно, а? Замыслил прибрать к рукам его замок, и его дочь. Надеялся, небось, свалить всё на меня, да не вышло. Скажи, давно ты задумал это?