Эдуард Стрельцов: в жестоком офсайде

Эдик отмалчивался и даже самому себе не позволял глубоко копаться в своих душевных порывах, заставивших его решиться на столь ответственный, в общем-то, шаг – женитьбу. Зыбкая юношеская влюбленность? Конечно, не без этого. Но еще какая-то неясная зависть, которая то и дело возникала, когда он поглядывал на своих уже остепенившихся товарищей. Ему тоже хотелось поскорее стать взрослее.

Иногда, оставшись наедине с самим собой, он ясно видел как бы живые картинки, словно в кино.

Вот он, усталый после игры или тренировки, чуть-чуть под хмельком, возвращается домой. И на пороге его встречает не мать, а жена. Ну, пусть Алла. Помогает раздеться, провожает в ванную, потом зовет на кухню.

– Так, и что у нас сегодня на ужин? Макароны? Могла бы хоть картошечки поджарить, что ли… А, по-флотски? Тогда другое дело. Давай…

Или вот. После первомайской демонстрации звонят соседи Ивановы:

– Ну что? Вы к нам? Или мы к вам?..

И семейная пара Стрельцовых не спеша спускается на второй этаж. В руках у Эдика цветы. Дверь у соседей нараспашку. Дом полон гостей, стол уже накрыт. Ох, эти Ивановы, хитрецы!..

Букет – очаровательной хозяйке. И Кузьма громко говорит:

– Все, остальных опаздывающих не ждем! За столом знакомиться будем.

Эдик вежливо предлагает соседке слева – конечно, Алле:

– Разрешите за вами поухаживать? – и накладывает ей в тарелку винегрет – главное блюдо праздничного стола.

А со всех сторон гремит музыка. С улицы – бравурные марши духовых оркестров, из репродуктора:

Ты сегодня мне принес Не букет из алых роз, Не тюльпаны и не лилии.

Ландыши, ландыши – Светлого мая привет. Ландыши, ландыши, Белый букет.

Алла вполголоса говорит мужу: «Великанова, безусловно, гениальная певица. Всех забудут, а она останется». Он соглашается…

А утром жена после завтрака – любимой яичницы с кусочками помидоров – провожает Эдика на тренировку, проверяет сумку, ничего ли не забыл…

– Ты когда будешь?

– Ох, не знаю.

– А вот ты знай: во сколько бы ты ни пришел, я всегда буду тебя ждать…

Вот они вдвоем в кино на последнем сеансе… Ну и так далее.

Но, став семейным человеком, Эдик не почувствовал в себе никакой потребности менять свои привычки, образ жизни, круг общения, а главное – искренне не понимал, зачем ему это все ломать и кому это нужно. Только одной Алле, что ли?

Возвращавшегося после игр в других городах, сборов, а особенно после зарубежных поездок Стрельца молниеносно окружала, брала в плотную осаду разношерстная компания друзей и совершенно малознакомых людей, подруг, случайных приятелей из гнусной рыбьей породы «прилипал».

Алла совершенно не вписывалась в этот круг, и Эдик предпочитал развлекаться без нее. Только потом она стала осознавать свои роковые промахи: «Я была слишком капризной. Меня надо было вечно уговаривать, уламывать. А в такой компании я просто могла сказать какую-нибудь гадость, скривить кислую физиономию, а то и вовсе уйти. Так что к собутыльникам он меня не звал… А к ветеранам как-то привел. Они так ласково на нас смотрели. Улыбались. Умеренно потягивали винцо…»

Все, кроме Эдика. Он пил водку. И Аллу очень задела фраза жены одного из старых фуболистов: «Деточка, вы что же, не имеете на него никакого влияния?» Ей стало тошно, и по дороге домой она демонстративно не разговаривала с мужем. Он тоже хмурился. Алла вернулась домой одна – Эдик задержался, разговорился с кем-то на улице. И надо же, Софья Фроловна, поняв ситуацию, задала ей тот же вопрос:

– Ты что, не имеешь на мужа влияния?

Когда Эдик вернулся, молодая жена решила показать характер – отвесила пощечину по его довольной физиономии и удалилась в спальню в гордом одиночестве.

Софья Фроловна смотрела на эту сцену совершенно спокойно. А потом постелила сыну в коридорчике на узкой кушетке. Впоследствии она стала делать это регулярно.

Еще одной неразрешимой проблемой оставались поклонницы. Бывший футболист, позже нашедший себя в литературе, поэт Александр Ткаченко вспоминал, как после краткосрочного вояжа «Торпедо» на Волгу одна из местных красавиц сомнамбулически бродила по городским улицам и повторяла как заклинание: «Я была с Эдиком, теперь после этого никому больше не дам…» Многие девицы ей откровенно завидовали.

Рухнула семейная жизнь Стрельцова в одночасье, месяцев через пять после бракосочетания. Алла полагала, что поводом стала ее несвоевременная беременность.

В тот день свекровь и невестка ждали возвращения Эдика из очередной поездки в Скандинавию. Софья Фроловна встретила сына на пороге и сразу увела его на кухню, где и сообщила о сюрпризе будущему отцу. Как рассказывала позже подругам Алла, Эдик уставился на нее, точно злой медведь, и она буквально вжалась в стенку в своей ночной рубашоночке… А свекровь всучила ей пятьдесят рублей и сказала: «Вот тебе, дорогая, на аборт! И отправляйся-ка к маме».