Ее любили все

– А вы не знаете? – Надя с упреком посмотрела на него. – Она же не Палей, а Палеолог… вот как. Византийские императоры, между прочим, и она из той же семьи, да-да… там была принцесса, которая вышла замуж за одного из наших царей, давно, очень давно, и вот вместе с ней приехали некоторые ее родственники. И они назывались Палеолог, все время, пока не пришла революция, а вместе с ней… ну, понятно, что началось. Тогда носить царскую фамилию было ох как опасно… И прадед Виктории испугался и решил на всякий случай фамилию сменить на похожую, но попроще. Сменил, да, но при смене фамилии паспортистки что-то напутали, и получилось только хуже, потому что Палей – родственники последнего царя Николая, его двоюродная сестра и другие. Виктория рассказывала, как ее прабабушка ругалась – шило на мыло, называется. Они все время жили в страхе, что за ними придут, не из-за одной фамилии, так из-за другой. Но, кажется, обошлось.

Олег Кошкин не принадлежал к людям, которые придают значение родословным; не слишком высоко ставил он дворянские, княжеские и прочие корни, из которых нередко вырастают гнилые либо попросту непрезентабельные деревья. Но в это снежное январское утро, когда все они были заперты в подмосковном доме, охраняемом безумным стрелком, его почему-то тронуло, что одна из его знакомых, сдержанная писательница с умными глазами, оказалась самой что ни на есть настоящей византийской принцессой. Это, в сущности, мелочь, которая не имела – и не могла иметь – никакого отношения к делу, но она словно напоминала о том, что есть какой-то совершенно другой пласт жизни, предки, потомки, иные времена, Восточная Римская империя, Константинополь, торжествующий и роскошный – и он же много лет спустя, поверженный, пылающий город с уходящим в закат куполом Софии, город, в который Палеологи уже никогда не вернутся. И контраст между миром, овеянным легендами, и мирком заснеженной каравеллы, где правили страх и недоверие, выступал особенно разительно.

– Я окончила университет, начала преподавать, потом встретила Диму, он был бухгалтером, – бубнила Надя, не замечая, что собеседник едва ее слушает. – И Женя тоже вышла замуж. Мы продолжали общаться, хоть и не так плотно, как раньше.

Усилием воли Олег Кошкин заставил себя вновь включиться в беседу.

– Она звонила вам за несколько дней до смерти. Припоминаете разговор?

– Звонила? – Надя задумалась. – Ну да, вроде звонила… Говорила о какой-то выставке, куда она хотела пойти, и приглашала с собой. Только я тогда занята была. – Она улыбнулась. – А вы что, ищете причину, по которой я могла бы ее убить?

– А вы знаете хоть одну? Если да, лучше скажите мне, – отважился пошутить Кошкин.

– Нет, ну это как-то обидно, когда тебя даже не подозревают, – засмеялась Надя. – Может, я могла бы ее ревновать, если бы она обращала на Диму хоть какое-то внимание. Но он не в ее вкусе. Она всегда говорила, будто он похож на таракана. Может, ей так казалось из-за того, что он рыжий, не знаю… – Надя поежилась. – Ох, ну и язычок…

– Скажите, вы получали какие-нибудь анонимные письма? – спросил капитан.

– Анонимные? – раздельно, по слогам повторила Надя. – Да нет, не припомню. По поводу чего вообще их могли нам слать?

«Интересно, как она говорит: не я, а мы, – подумал Кошкин. – Дружная, однако, у нее должна быть семья… с тараканом».

– Ну, допустим, кто-нибудь мог вас обвинить, что вы убили Евгению, – как бы невзначай уронил он, наблюдая за своей собеседницей.

– Фу, – разочарованно пожала плечами Надя. – Вы меня извините, но это все такие глупости…

Кошкин не стал спорить и следующим вызвал для беседы ее мужа. Дмитрий Каверин не сказал ему ничего нового. Да, он знал Евгению, но в основном с ней общалась Надя, с которой Евгения знакома куда дольше. Что он думал о Евгении, кстати?

– Красивая женщина, – вздохнул Дмитрий с явной ностальгией. – Но характер… – Он покрутил своей рыжей головой. – Тот еще, доложу я вам!

Вызванная на допрос Ира заметно нервничала, невпопад хихикала и поглядывала на дверь. Такое поведение, по логике вещей, следовало счесть наиболее подозрительным, но Кошкин отлично знал, что от такой девушки, как Ира, ждать чего-то иного нереально.

Знала ли она Евгению? Немного. Они встречались пару раз на вечеринках, и… в общем, это все. Не получала ли Ира анонимных писем?

– Каких еще писем? – удивилась девушка, широко распахнув глаза.

Олег Кошкин полез в карман и предъявил ей образец угрожающего послания. Ира озадаченно моргнула и, как показалось капитану, даже малость переменилась в лице.

– Нет, я… я ничего подобного, – еле слышно проговорила она и поглядела за окно. – Охота же вам всем этим заниматься… Лучше бы придумали, как нам выбраться отсюда. Кто-то стрелял в нас… украл телефоны, проколол шины… И, как назло, снаружи опять метель.