Ее величество

– Это похоже на сведение счетов. Получи женщины такое право, в мире не стоял бы вопрос перенаселения планеты. Нам бы грозил жестокий демографический дисбаланс – свидетельство нравственной катастрофы, – отреагировала Жанна на шутку Инны.

– Всё так плохо? Что на тебя нашло? Производить отстрел тех, кого и так не хватает? И что ты получишь в обозримом будущем? – тоже не приняла сторону Инны Аня. – Жена предпочтет извести любовницу, а мужа себе приберечь.

– Муж тут же другой разживется и опять повторится женское долготерпение. А он снова покроет себя «неувядаемой» славой любвеобильного сексуально озабоченного массовика-затейника. И что? Всех женщин под нож? Не жалко? – ехидно уперлась на своем Инна. – И там… за пределами… он вымостит себе дорогу в ад женскими обманутыми душами.

– А она женскими телами? – с откровенной неприязнью спросила Жанна.

«Так кого надо выжигать каленым железом?» – вопрошали удивленные глаза Ани.

– Ой, девчонки, что я видела в поликлинике! – воскликнула Инна – Ужас! Одна женщина другую, более молодую, сбила с ног и на виду у всей толпы протащила за волосы по всему коридору, приговаривая: «Не трогай чужих мужей, не разрушай семьи!» Люди на эту сцену смотрели молча как заколдованные. И пострадавшая не пикнула, только извивалась точно змея. Потом вскочила и как рванет ракетою на выход! Оказывается, жена сначала не могла нарадоваться на мужа за его рвение к работе в саду, а потом заподозрила неладное.

– Фу, какая гадость, – пробормотала Жанна.

– Если мужик слаб, женщине самой приходится воевать за стабильность в семье, – покривив губы, сказала Инна.

– И до чего же мы так можем докатиться? – подала голос Лена.

– А ты сама что предложишь? Вот то-то. Моя бабушка рассказывала, что в её молодости в деревне появился ловелас, который, как хорек, по всем «курятникам» стал шастать. Так мужики его изловили, связали и на десять минут в прорубь по шею опустили. А потом сказали, что следующий раз не вытащат. Быстро излечили чужака от «хвори».

– А вдруг способность к сексу и красота – такие же таланты, как и прекрасный голос? – вполне искренне спросила Аня.

Похоже, прямой, неожиданный вопрос поставил подруг в тупик, и ответом Ане было гробовое молчание. И только спустя некоторое время Жанна пробормотала, ни на кого не глядя:

– Поговорка есть: «Невозможно на всю жизнь наесться, наспаться и налюбиться».

«Неиссякаемая болтовня. Сыта ею по горло», – тяжело преодолевая головную боль, подумала Лена. Но речи подруг все равно вплетались в бредовые моменты ее полудремы. Она уже плохо различала, где явь, а где фантастические монстры – фантомы усталого мозга, и усилием воли уже не пыталась отогнать их от себя.

Но напряженная «мхатовская» пауза в ее голове длилась недолго.

Аня шепчется с Жанной, Инна с Леной. Их разговоры то пересекаются, то растекаются. От этого в голове у Лены путаница.

– …По-настоящему больно может сделать только любимый муж, – как ни в чем ни бывало продолжила Инна, казалось бы, уже закрытую тему, будто и не было перед этим ее неприятного рассказа и брезгливых эмоций подруг.

– Нет, ребенок! – категорично возразила Жанна.

– Я не задумывалась о таких тонкостях. – Инне хотелось хотя бы голосом придать своим будто бы безразличным словам шутливый оттенок, будто ваньку валяет, но у нее в этот раз не получилось. Болезненный спазм сжал ей горло.

«За грубостью и иронией прячет свою боль», – поняла подругу Лена.

– …Можно подумать, Эмма ничего в карьере не достигла! Ее перед перестройкой в проректоры по науке прочили, да она отказалась, – вскипела Аня, не дав договорить Инне о чем-то, чего не расслышала пришедшая в себя от возгласа Лена. – А в начале перестройки, пока Федор, совсем сникнув, пытался наладить бизнес, она содержала их семью. И преуспела в этом. В пределах той свободы, которую она для себя определила, сделала все возможное. У нее всегда был огромный запас внутренней положительной прочности, да только растратила она его попусту на этого негодяя. Не понимал Федор, что здравомыслящая жена рядом с мужем – важнейший развивающий и укрепляющий фактор. О себе много мнил.

– …И где это ты в Федьке усмотрела страстность? Один «потрясающий» союз «архитектуры и мануфактуры».

– …Обрушились на человека скопом, всех собак на него спустили. Может, хватит? – вяло откликнулась на слова Инны Лена.

На какое-то время комната погрузилась в тишину.

Аня задумчиво и тихо произнесла:

– По сути дела, Федор совершил только одну ошибку – женился, а она повлекла за собой остальные. Ему надо было оставаться холостым. У меня на родине говорят: «Одна ошибка в жизни – не беда, беда, когда вся жизнь – ошибка».

– То была не ошибка, не спонтанное, а продуманное решение Федьки и его мамочки. В этом их вина, – резко возразила Инна.

«Все свои обиды вылили на одного мужчину, – с усмешкой подумала Лена. – И останется с ними разве что только легкое, как бы подсознательное недоумение... Нет, окончательно обиды, чем их не вытравливай, все-таки не забываются».