Эффект Доплера (СИ)

На деле я лишь пожимаю плечами и закрываю дверь. Нат сам должен с ним поговорить. Наша компания распалась неделю назад, я чувствую — мы изменились. Что-то внутри каждого из нас, подобно рычагу, сместилось в другую сторону, изменив пункт «нехотя взрослеющий» на «внезапно повзрослевший». На самом деле, страшно осознавать, что ещё вчера у тебя в жизни всё было прекрасно. Я помню тот самый день, когда Джуди сделали операцию. Я держал её за руку, когда она была без сознания — ещё не отошла от наркоза. Я пообещал, что вернусь до того, как она откроет глаза. В этот же вечер она умерла в том чёртовом особняке, а я не понимал, как такое бывает? Ещё секунду назад она дышала, а теперь в моих руках лишь обмякшее тело, не способное ни на что больше. Нат чувствует то же самое, что и я когда-то. Но на самом деле, сложнее всего приходится детям. Ари сейчас не просто напугана, она не понимает, что именно произошло, и понятия не имеет, что будет дальше. Хотя, мы все не имеем ни малейшего представления о будущем. Она не вкусила взрослой жизни, в то время, как Нат уже понимает, что именно нам всем предстоит пережить, и что именно мы уже пережили. Ему, как-никак, исполняется восемнадцать, Ари через три месяца исполнится всего десять.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает Нат. Вид у обоих потерянный. Ари спит в своей комнате, на часах всего утра. Рэджи смотрит на меня умоляющим взглядом, мол, помоги мне. Я отрицательно киваю головой.

— Где ты был всё это время? — Натаниэль идёт на кухню, опустив голову. Рыжий идёт за ним, грустно поглядывая по сторонам. Джуди спит на диване, и, к моему удивлению, она отнеслась к присутствию чужого человека в доме вполне нормально.

— У меня возникли неприятности. Нат, прости, друг, ты же знаешь… — начинает оправдываться Рэдж, но тот его перебивает.

— Нет! — рявкает он. — Не знаю! Моя мать умерла. Тебя не было на похоронах.

Я понимаю, что меня тоже не было рядом, и ума не приложу, почему Нат не злится на меня. Я искренне благодарен, что он не держит на меня зла или обиды. Хотя я заслужил. Ведь в поездке мой телефон сел. Нат звонил. Наверняка звонил. После слов «моя мать умерла» Рэджи бледнеет на глазах. Его нижняя челюсть начинает дрожать. Губы поджаты. Он молчит. Мы все молчим. Нат достаёт очередную бутылку спиртного (понятия не имею, что это, так как надписи никакой нет), и мы, как по команде, садимся за стол. Далее, как вы понимаете, начинается игра под названием «вопрос-ответ». Если сидящие за столом уверены, что ты врёшь — ты выпиваешь.

Я невольно задумываюсь о Сэм. Интересно, чем она сейчас занимается? Увижу ли я её когда-нибудь? Вспоминаю о том, как она нелепо выглядела во время пения — совершенно нет слуха, но она заставляла меня улыбаться. Что-то внутри меня подсказывает, что за таких людей, как она, мне следует держаться.

«Береги того, кто делает тебя человеком, Кью» — вспоминаю слова Ната. Он знает. Он всегда узнает всё раньше меня. И сейчас такая же ситуация. Он прав. Я должен найти её. Без Сэм я не смогу заснуть. Этой ночью мы с Натом напились, затем плед запылал ярким пламенем… я поспал часа два, если не меньше.

Рэджи напился раньше всех нас — врёт он искусно, но мы знаем правду.

— Что именно Сэм показывала тебе в том переулке, когда я вас застукал? — спрашиваю я.

— Сиськи.

И он пьёт.

— Почему ты ни разу не зашёл к Нату за всё это время? — задаю очередной вопрос я.

— Извините, парни, у меня были неотложные дела.

И он снова пьёт.

Через два часа он сдаётся — как раз вовремя, потому что на лестнице послышались шаги. Нат и Рэджи остаются на кухне, а я подлетаю к Ари и подхватываю её на руки.

— Выспалась?

— Угу, — бурчит она, сонно потирая глаза.

Мы уваливаемся на диван, и она включает телевизор. Джуди просыпается после того, как две туши плюхаются рядом с ней, и недовольно смотрит на нас.

— Извините, сударыня, что побеспокоили, — сарказмом говорю я. Ари едва заметно смеётся. По телеку новости. Звука нет, не знаю, кто его выключил. Вообще не помню, что случилось до того, как плед загорелся, ибо засыпали мы под включённый телевизор. Странно, этот фрагмент выпал из памяти.

По новостям красивая грациозная женщина в костюме и с очень высокой шеей что-то рассказывала со странным выражением лица, но Ари переключила, едва я успел заметить фамилию Прайс.

— Верни! — ору я, напугав до смерти всех присутствующих. Нат с Рэджи переглядываются, но уже через секунду отворачиваются и продолжают беседу. Я их не слышу. Я вникаю в сюжет новостей. Пока я успел прибавить звук, на экране появилась пожилая женщина. Её до боли родные глаза помогают мне вспомнить. Это моя бабушка. Я считал её мёртвой до сегодняшнего дня — так сказал мне отец. По его словам, Сильвия Прайс умерла от сердечного приступа. Когда я последний раз видел бабушку, мне было… чёрт. Пять лет. В этом возрасте мне стёрли память, но когда я начал вспоминать (увидел фото в альбоме), отец сказал, что у неё был сердечный приступ очень давно.

Я жадно вслушиваюсь в каждое слово, стараясь ничего не упустить.