Эффект Фостера (СИ)

Барбара была частью жизни моего брата, кроме того она была беззащитной девушкой. Любой помог бы ей на моем месте. Но почему тогда это настолько беспокоило меня? Загоняло в лабиринты разума, где было сотни развилок «а что, если». А что если бы я не решил пойти за ней? А что если бы я отвлекся на другую, на Молли или Хлою, которые были в тот вечер с нами в клубе, и не успел бы? Что если бы я вообще не захотел вчера ехать в клуб? Что бы тогда было с ней?

Она всегда была так самоуверенна, но вместе с тем легкомысленна и наивна. Опасная комбинация, которая ведет к глупому поведению. Не всегда рядом может оказаться тот, кто спасет ее.

Не всегда рядом с ней могу быть я.

От этих мыслей все внутри меня начинало кровоточить, возникало желание немедленно сорваться и найти Данкрафта, чтобы закончить начатое. Он и его старший брат были настоящими ублюдками. Со старшим Данкрафтом мы учились в одном классе, и какое-то время даже были друзьями, пока он не начал творить полнейшую хрень.

В десятом классе произошел случай, прогремевший на всю школу. Пошел слух, что на одной из вечеринок Данкрафт подсыпал что-то девчонке из девятого, и изнасиловал ее. Никто не мог внятно сказать, кем была эта девушка. Сама она молчала, и те, кто знали, молчали вместе с ней. Поэтому никаких официальных обвинений не было, но я был уверен, что это правда. Вот и братик его отличился.

А еще Мейсон. Всей командой они отрывались в загородном клубе. Ничего криминального. Выпивка, девочки – стандартная программа. И я не осуждал бы его, если бы у него не было девушки.

На секунду в моей голове возникла мысль, что будь он в отношениях с любой другой девушкой, я не реагировал бы так. Дело было в Барбаре. И это, черт возьми, злило меня больше всего. Почему я так пекусь о той, кто ненавидит и презирает меня? Вчера она доходчиво объяснила мне, кем меня считает, а я продолжаю о ней думать. Какое мне дело до ее проблем? Почему меня так волнуют ее отношения с Мейсоном? И на кой черт я вернулся домой, если не собирался делать этого в ближайший месяц?

Я сжал руки, чтобы не ударить по чему-нибудь. Ярость переполняла меня, и мне нужно было срочно на кого-то это вылить.

***

– Барбара игнорирует меня. Она заблокировала меня везде, где только можно было, даже в Снэпчате. Никто уже даже не сидит в Снэпчате! Я не могу дозвониться до нее, а мои сообщения не доходят, – уныло протянул Мейсон, занимая место рядом со мной за барным островком на кухне.

Я поедал свою яичницу с беконом и, даже не взглянув в его сторону, ответил:

– Сам виноват.

Параллельно с завтраком, я переписывался с мамой. Она со своим новым ухажером отправилась покорять пляжи Гавайев и активно слала мне фотки с отдыха.

Мейсон подался вперед, чтобы поймать мой взгляд.

– Я точно говорю сейчас со своим старшим братом Джефри Фостером?

Я поднес стакан с соком ко рту, игнорируя слова брата, а когда вернул стакан с громким стуком на стол, Мейсон поморщился и схватился за голову.

– Черт! Моя голова сейчас лопнет! – воскликнул он.

– О чем речь? – Напротив нас возник один из сокомандников Мейсона.

– Это Хадсон, ты же помнишь его? – осведомился брат. Хадсон был одним из парней школьной команды Раунд Лейк, которым посчастливилось представлять штат на национальном чемпионате по бейсболу среди старшеклассников.

– Салют, – отозвался друг Мейсона.

Я кивнул и продолжил есть свой завтрак. Даже не стал спрашивать у брата, что здесь забыл Хадсон. Все и так было ясно. Вчера парни так напились, что появись Хадсон в таком виде перед родителями, ему не поздоровилось бы. Влетело бы и Мейсону, но, должно быть, родители не видели его ночью, и этим двоим удалось пробраться наверх незамеченными.

– Я не знаю, что сделать, чтобы она простила меня, – снова завелся Мейсон.

– Опустись между ее ног и сделай то, что любят девчонки, – посоветовал Хадсон.

– Она даже на километр меня не подпустит теперь.

– Черт, мы сейчас о Барбаре Эванс говорим? Она же перевстречалась с половиной школы, – усмехнулся Хадсон. Моя рука с зажатой в ней вилкой замерла на полпути ко рту. Взгляд остановился на тупом лице Хадсона.

– И что это значит? – сузив глаза, спросил Мейсон.

– А то, что не ей с ее огромным опытом по части чужих членов что-то говорить.

Мейсон перегнулся через столешницу и схватил Хадсона за футболку.

– Ты говоришь о моей девушке, ублюдок! – вскипел он. Хадсон округлил глаза и пораженчески вскинул руки.

– Эй, остынь! Просто парни болтают…

Я не стал останавливать Мейсона, ведь если бы он не сделал этого, то не сдержался бы я. А в таком случае Хадсон бы уже лежал на полу и собирал свои выбитые зубы.

Его слова так сильно разозлили меня, что аппетит пропал мгновенно. Я видел в глазах Мейсона ту же самую эмоцию, что чувствовал сам – ярость. Он не может говорить так о Барбаре, потому что она… потому что она девушка Мейсона.

– Проваливай к черту из этого дома и не надейся, что я еще когда-нибудь прикрою твою задницу! – брат разжал руки, и Хадсон отшатнулся от стола.

– Я же не утверждаю, это просто слухи, – продолжал он болтать.