Египетское метро

– Я тебя умоляю, быстрей, пожалуйста, – горячо, будто ополоумев, шептала она.

В дверь постучали.

– Лектор, открой! – приказала Майя, и опустила перед лицом уже лежавшего под кроватью Тягина покрывало. – Не сразу, спроси кто!

«Это что еще такое?» – взволнованно думал Тягин. У его глаз встали фужер и тарелка с недоеденным куском торта, следом влетели куртка, сумка и венок из хризантем.

Со стороны двери раздался мужской торжествующий крик:

– Ааааа!

В ответ крик Майин и беспорядочное шарканье-топтанье по полу. Ближе, ближе, кровать вздрогнула… и, жалобно скрипнув одной из ножек, тяжело качнулась под упавшими телами. Далее жадное поцелуйное мычание, и отрывистая, но как будто из последних сил, команда Майи:

– Лектор, место!

Нырнувший под заходившую ходуном кровать лектор сразу включил лампочку, схватил тетрадь и, перевернулся на живот. И всё время, пока неизвестный торопливо и сердито (хриплое: «Ногу!») брал Майю, лектор, как одержимый, что-то писал, делая, кажется, это тем быстрей, чем больше наверху штормило. Остановился он, только когда там, наконец, затихло. Тягин, затаив дыхание, слушал, что будет дальше, и клял себя за то, что поддался на уговоры Майи. Протяжные, вперемежку сходящие на нет стоны постепенно смолкли. Прошло сколько-то минут полной тишины, и голос Майи устало произнёс:

– Саша, сходи в душ, бо тхнэ… Хочешь, вместе пойдем?

– Пошли!

Грохнули об пол ботинки и побежали по комнате. Уже из ванной донеслось:

– Лектор!

– Да, Саша!

– Доставай там карты, сыграем!

Зашумела вода, и Тягин пополз из-под кровати. Ему на помощь пришла Майя. Её опять лихорадило.

– Быстро, быстро! – повторяла она, вешая на него сумку, суя в руки куртку.

– Ничего не хочешь объяснить? Это и есть твой друг детства? – допытывался он, пока она тянула его к двери. – Может, познакомишь?

Взгляд у неё уже был не умоляющий, а злой. Сразу за порогом она, не выпуская Тягина (сколько, оказывается, в ней было силы!), приговаривая: «уходи, уходи, уходи…», побежала по коридору, и с разбега вытолкнула его на лестницу. Дверь захлопнулась. Щелкнул замок.

Крик Майи «Не приходи сюда больше! Всё!» и оглушительный грохот двери продолжали стоять в ушах, но наступившую внезапно тишину с голубиным гуканьем со стороны двора рассудок как будто отказывался считать продолжением того, что произошло в комнате и коридоре. С ощущением, что его вытолкнули не только на лестницу, но и в какой-то другой день, Тягин спустился на несколько ступенек и присел; дрожали руки. Внизу стукнула дверь, и кто-то стал подниматься. Он взялся за перила, собираясь вставать. Этажом ниже шаги смолкли, открылась и захлопнулась дверь. Тягин посидел еще немного, встал и пошел вниз.

XXIII

Следующий день выдался самым пасмурным из всех проведенных им здесь. К тому же с утра пораньше отключили свет, и в квартире стояла такая темень, что только вплотную у окна можно было разобрать шрифт на странице. То и дело начинал сыпаться мелкий дождь.

Ну и какие будут на сегодня планы? У него уже почти вошло в привычку после завтрака звонить ей, чтобы, поболтав ни о чем, договориться о встрече, и теперь его так и тянуло хотя бы проверить, есть ли еще его имя в ее телефоне. Вчера, возвращаясь домой, он позвонил Филиппу с намерением перенести сделку поближе, да хоть на завтра, но тот сказал, что покупателя в городе нет и не будет вплоть до назначенного дня.

Так какие планы на сегодня? Чем бы он мог заняться еще, кроме как есть себя поедом и мучить вопросами: какого черта он вчера полез под кровать и как вообще такое могло случиться? С ума он в ту минуту сошел, что ли? Она запаниковала и плохо соображала, но он-то? И если бы не это покорное лежание бок о бок с полоумным лектором, разве возможно было бы последующее унизительное вышвыривание его за дверь? Такой звонкой оплеухи он не получал уже… Да он вообще никогда такой не получал! Глухую безответную пустоту, в которой тонули эти вопросы, время от времени с быстротой падучей звезды перечеркивала безумная мысль: немедленно отправиться на Коблевскую, ворваться в комнату и, отталкивая Майю, лектора и кого там еще, броситься под кровать, чтобы тут же из-под нее выскочить – «Вот он я! Что дальше?».

Поглощенный воспоминаниями о вчерашнем позоре, он даже не очень удивился приходу Мальты. Она была не одна, а, как и в последний раз, с двумя сопровождающими. Из темного подъезда они ввалились в еще более темную прихожую. Мыслей у Тягина по поводу неожиданного визита хватило только на мрачную шутку: «надеюсь, они пришли не мыться». Из прихожей Тягин позвал их в комнату, самое светлое место в квартире, и вся троица, не раздеваясь, шумно и неуклюже, как будто глубокие утренние сумерки сделали их габаритней и тяжелее, одной сплошной массой двинулась за ним. Только когда они вошли в комнату, Тягин разглядел в одном из спутников Абакумова.

– Мы ненадолго, – сказала Мальта.