Его считали подкаблучником

– Может, Горохов постарался?.. Или Жилкин? – Званцев не остался в долгу.

Глядя на него, Пирожников махнул рукой перед своим лицом, как будто назойливых мух отгонял, и сказал:

– У преступника особая примета. Ухо порвано.

– Особая примета – это хорошо, – проговорил Архаров. – Знать бы еще, где этот корноухий бегает.

– Не переживайте, товарищ майор. – Званцев снисходительно похлопал его по плечу. – Необходимые меры уже приняты. Ищем!

Архаров и ухом не повел.

– Аптечка целая? – спросил он.

– Какая аптечка? – встрепенулся Пирожников.

– Автомобильная, например.

– Да, они все забрали. И ее могли прихватить.

Но автомобильная аптечка находилась на месте. В полном комплекте.

– Думаю, у преступника случился шок, – сказал Архаров, разглядывая аптечку. – Как еще объяснить, что он про сережку забыл?

– Ну да. – Семен кивнул. – Брагин особо не напрягался, вытаскивая сережку из руки покойника.

– Напрягаться придется нам, – сказал Егор. – Все аптеки нужно прошерстить.

Шок – явление недолгое. Преступник должен был спохватиться и обратиться за медицинской помощью. «Скорую» он, конечно, вызывать не стал бы, а вот аптеки – самое то.

Работа предстоит серьезная. Придется задействовать всех, кого только можно, в том числе Чебрикова и Клюева, которые вели наблюдение за домом Жилкина.

Похмелье – зверь жестокий. Из пустыни Сахара. Жара, пески, суховеи. Жажда, головная боль. Ощущение такое, что вокруг на сотни километров нет ни единого оазиса. Даже девушка, лежащая в постели, не радует, настолько хреново. А она не страшная, скорее наоборот. И совершенно голая.

Филек смотрел на спящую брюнетку, как самаркандский верблюд – на Косого перед тем как плюнуть. Это из «Джентльменов удачи», если кто не в курсе.

Он смотрел на нее, а девица не просыпалась. Тогда он шлепнул ее по голой заднице. Она вяло шелохнулась, открыла глаза, приподнялась на локте и сонно глянула на него:

– Чего тебе?

– Ты кто такая?

– Нормально! Он у меня на хате и еще спрашивает, кто я такая!

– А я кто такой?

– Хрен с бугра!

Филек сел на край кровати, приложил к глазам ладони и мотнул головой. Но обрывочные воспоминания не хотели складываться в общую картину.

– Как я к тебе попал? – спросил он.

– Ну да, ты еще про деньги забудь!

– Про какие деньги? – всколыхнулся Филек.

Деньги у него были. Они с Бойлером вчера хорошую добычу взяли. Человека, правда, пришлось задушить, но это не суть.

– Я порядочная девушка, и за просто так с мужчинами не сплю. Ты свое получил – плати! – Брюнетка смотрела на него бесстыжими глазами.

– Ну ты и курва! Я ж тебе две пятихатки отстегнул!

– А говоришь, не помнишь. – Барышня разочарованно вздохнула.

– Ты что, падла, кинуть меня хочешь? – простонал Филек.

– А как еще тебе память встряхнуть?

– Я тебя сейчас встряхну! – Он замахнулся для удара, и брюнетку как будто ветром сдуло с кровати.

– Эй, ты чего? Я же ухо тебе зашила! Забесплатно!

– Ухо? – Филек опустил руку, осмотрелся, нащупал глазами зеркало, подошел к нему.

Да, болит у него ухо. Терпила вчера в машине дернул. За это и поплатился. Крови много было, он пытался ее остановить. А потом случился провал в памяти.

А ухо действительно зашито, концы ниток торчат.

– Ты молодец, – сказал он.

В голову откуда-то изнутри постучался вопрос. Филек отреагировал на это вяло. Он должен был вспомнить что-то тревожное, но мозги не хотели соображать. Видно, на грудь принял чересчур много. Отсюда и дырки в памяти.

– Как я у тебя оказался?

– В баре водку пьянствовал, ко мне подсел. Не помнишь?

– Нет.

– Пластырь у тебя на ухе был, кровь сочилась. А я медсестрой работала.

– Спасибо тебе.

– Его в карман не положишь.

– А у меня деньги есть?

Филек нашел свои джинсы, сунул руку в карман, нащупал скомканную стопку купюр.

– Есть, я видела, – сказала брюнетка, настороженно глядя на него.

– И не взяла. Это хорошо. А откуда деньги?

– Я разве знаю?

– Я не рассказывал?

– А ты не помнишь?

– Как деньги давал, помню. – Филек пожал плечами. – А что болтал…

– Нет, не болтал. – Девушка подошла к нему, обняла его сзади, обнаженной грудью прижалась к спине.

Филек почувствовал резкий, толчковый прилив сил.

– Знаешь, у меня бывают клиенты, которым чисто поговорить надо, но ты не из них. Мне понравилось. Может, повторим? – Ее шаловливые ручки пустились в пляс.

Филек поплыл по течению. Но в голове все-таки сидел занозой коловшийся вопрос. Действительно, а куда подевалась сережка? Еще он хотел знать, где теперь Бойлер. Но уже не до того. Все потом.

Глава 18

Мариновать мясо в уксусе – дурной тон. А как быть, если только эта кислятина и дает тот приятный аромат, который дымком поднимается над мангалом и распыляется в воздухе?

Шашлыки жарил Поршень. Горохов потягивал пивко в ожидании этого дивного блюда. Погода просто прелесть, только вот настроения нет.

Все-таки пасут его менты. Выставили они наблюдение за домом. Филат вчера срисовал их пост. Как теперь ехать за Жилкиным? А Паша знал, где он. Почти наверняка.

В беседку быстрым шагом вошел Филат:

– Архаров оперов своих с наружки снял!

– Уверен?

– Там у ментов шухер, кого-то замочили. Архарову сейчас не до нас.

– Кого замочили?