Его величество

— Вот и снова ты понадобился, Михаил Михайлович, — сказал с улыбкой император, поднимаясь навстречу Сперанскому.

— Всегда рад верно служить вашему величеству, — сдержанно сиплым голосом ответил тот, занимая место за столом, указанное ему Николаем Павловичем.

— Буду откровенен, — продолжал император, наклонив голову со слабо вьющимися жидкими рыжевато-белокурыми волосами. — Прежде чем пригласить тебя сюда, мне пришлось выслушать много нелестных слов. Некоторые влиятельные вельможи напоминали мне о ссылке, где ты побывал по повелению императора Александра I, даже на связи с мятежниками намекали. Я, конечно, отстоял свое мнение.

Знаешь ли, в эти дни мне часто приходилось поправлять своих помощников, отыскивающих мятежников и допрашивающих их. Курьезный случай произошел с литератором Александром Сергеевичем Гончаровым. Подвергли литератора аресту, якобы за связь с бунтовщиками. Оказалось — он не виновен. Приказал выдать ему Оправдательный аттестат, произвести в следующий чин и наградить годовым окладом жалования. Тебя награждать буду позднее, как работу выполнишь.52

Сперанский криво усмехнулся.

— Не улыбайся, — император погрозил ему пальцем. — Если тебе показалось, что я произношу слова брата своего Александра Павловича, то в этом нет ничего смешного. Тогда, в начале его царствования, тоже говорили о великих делах. Я ни в коем разе не смею насмехаться над теми замыслами. Скорее, наоборот — тебе вместе с группой таких же, как ты преданных мне людей, надо будет снова вернуться к оным замыслам и с учетом сегодняшних обстоятельств сформировать свод законов.

— Государь! Я радуюсь новому назначению, — смиренно склонил голову Сперанский. — Оно не только напоминает мне о молодых годах. Уж коли вы взялись продолжать забытые дела благословенного Александра Павловича, позволю себе предположить оное, значит, дело будет полезное, и я могу в полной мере отдать себя для придания делу новой жизни.

— Я не буду препятствовать натуральному ходу вещей. Одно прошу — идти без резких скачков и поворотов. Предпочитаю во всех переменах постепенность, — сказал император и постучал по столу костяшками пальцев. — Повторяю — никаких зигзагов — ровно, неторопливо к цели.

— Думаю, государь, я сумею составить записку, в которой в точности будут изложены ваши пожелания, — медленно растягивая слова, проговорил Михаил Михайлович.

Николай Павлович смотрел на пожилого человека в поношенном фраке с нескрываемым любопытством. Его удивляло в Сперанском все: и неутомимая энергия, и энциклопедические знания, и талант, и неприхотливость, благодаря которой он мог, находясь в весьма неподходящих условиях, долго и напряженно трудиться по много часов в день.

«И не обижается, — думал император, — за гонения, устроенные ему в годы царствования императора Александра I, за подозрения, с которыми встречает его мое окружение. Черт подери! — он едва не выругался вслух: — Да и сам я хорош. Давно бы пригласил Сперанского и дал ему это дело, так нет, все выспрашивал у Лопухина, у Голицына, у Бенкендорфа, как вы думаете, могу ли я доверить столь важное дело Сперанскому?»

Император был зол на себя. Он вспомнил последний разговор с матушкой и поежился от неприятного холодка на загривке. Шел к ней с мыслями провести деловую беседу, а с первых слов вдруг стал перед ней оправдываться.

«Письмо брату Константину дописывал, — продолжал осуждать себя Николай Павлович. — Нет, чтобы коротко сообщить события, так во всех подробностях с подобострастием, с прошением мнения Константина Павловича. Да, я ему обязан многим. Да, он мой старший брат. Но я, в конце концов, император!»

Откачнувшись от спинки кресла, Николай Павлович поймал на себе удивленный взгляд Сперанского.

— Вы чего-то хотели мне сказать, — почти прошептал Михаил Михайлович.

— Да, — отрывисто сказал государь, вспоминая, на чем они закончили разговор.

— Вы сказали мне о постепенности развития реформ, — помог ему Сперанский.

— Да, именно о постепенности. Ты меня правильно понял, Михаил Михайлович, — сказал император и тут же продолжил мысль: — Записка должна быть всеобъемлющей. Подумай над изменением Табеля о рангах. Незабвенный Александр Павлович делал некоторые наброски. Там есть над чем подумать. Найдешь в бумагах предложения по узаконению дворянских обществ. Внимательнее присмотрись к разделению властей. Нужны четкие границы.