Его величество

Письмо представлялось длинным, с множеством красивых оборотов. Но, когда Ольга Андреевна села за стол, все мысли перестроились. Она представила наморщенное от недовольства лицо Софьи, ее хихиканье. Потом Софья написала бы нравоучительное письмо, в котором в резких словах посоветовала Ольге Андреевне выбросить из головы глупость.

«Разве влюбиться в человека — это глупо?» — с возмущением подумала она.

Ольга Андреевна достала тетрадку, где еще в субботу, а потом в воскресенье начала писать письмо подруге. Хотела вырвать листы, но раздумала, решив написать продолжение. Быстро прочитала предыдущую запись:

«Вот видишь, мой милый друг, вчера я вообразила большое написать письмо, но не успела сложить, как вынуждена была оставить. Представь, надо было ехать в 5 часов утра… Вскоре после нас приехал государь, великий князь Михаил Павлович и наследник верхом. Мы так близко стояли около царской фамилии. В 2 часа все устали от смотра.

В воскресенье, 22-го, встали мы в 4 часа, скоро оделись, чай пили скоро, карета была готова и мы поехали: папенька, маменька, Катерина Петровна, бабушка… посадила я свою девку, дорогой вместе хохотали. Приехали мы к Боровицким воротам. Не пускают. Принуждены были воротиться и ждать у Спасской. Ты можешь себе представить, какая темнота и даже ни туда ни сюда не уехать. Вышли из кареты, пошли пешком, потерялись, и не знаю, как опять я оказалась у Спасских ворот… Народу бесчисленное множество, все толкаются. Утро холодное, а я в одном платье в домашнем. Не знаю, как быть, как дойти до нашего места, которое около самых дверей Архангельского собора. Покуда не началась коронация, я умирала со смеху с девкой… В 9 часов из пушек начали палить и в колокола звонить, все войска были уже расставлены — выходит государыня Мария Федоровна вся в золоте и бриллиантах…».

Письмо обрывается. Она вспомнила, в тот момент, когда хотела написать, как увидела государя, в дверь постучали. Она спрятала тетрадку под скатерть. Вошла матушка. С ней вместе она спустились вниз в гостиную.

Макнув перо, Ольга Андреевна дописала: «Еще несколько минут и с появлением другого великолепнейшего балдахина, при всеобщем колокольном звоне, я узнала императора, который шел с августейшею супругой. Государь был в алмазной короне, в порфире царской, со скипетром и державою. В его глазах блистало величие христианского владыки».

Отложив перо, прочитав текст, она принялась излагать события сегодняшнего дня. Ольга Андреевна только вернулась с народного гулянья. В памяти ее были свежи праздничные картинки:

«…Народу, друг милый, невозможно перечесть, из-за 300 верст приходили до Москвы. В 12-м часу приходил государь с государыней, Михаил Павлович с женой и 2 великих князя… Флаг подняли… что были столы, доски, веревки, все начали ломать башни, в которых были вина. Государь и вся фамилия уехали. Вдруг видим народ кидается в галерею около нас и все что было в ней кресла, товары, сукно, все рвут, наконец, парусину, и в одну минуты всю галерею изломали… Бежать не знаешь куда, доски летят, крики, шум. Человек наш привел нас к одному дому и пошел искать карету. Тут я встретила Марию Викторовну, которая тоже с матерью пребывала. Один какой-то майор велел принести лавку и мы на ней сидели, дожидаясь своих. Наконец, подали нам кареты…»56

Ей так и хотелось дописать в письме о вспыхнувших чувствах к Николаю Павловичу, что во взгляде императора она прочла интерес к своей особе, но, раздумав, известила, как учтивый майор не спускавший с их семьи глаз, на прощание поинтересовался их домашним адресом, как бы в шутку.

Ольга Андреевна облокотилась на спинку кресла, закрыла глаза и снова вернулась в 16 сентября на народный праздник в надежде увидеть императора.

Виделось обширное Девичье поле, окаймленное Воробьевыми горами, и круглый, роскошно убранный, павильон для императорской фамилии со стеклами и камином. На некотором расстоянии от него устроены: четыре галереи для военных и обер-офицеров, четыре частные галереи для пяти тысяч человек, манеж, два больших фонтана с вином, две катальные горы, балаган для акробатов, балаган для гимнастических игр, несколько павильонов для хоров музыкантов, карусель, различные качели, эстрада для пускания трех воздушных шаров. На поле стоят 240 столов, длинною в десять саженей каждый, покрытых скатертями и красиво убранных, унизанных яблоками, березками и разноцветными корзинками с калачами. На каждый стол поставлены были окорока, жареные птицы, студни, кондитерское пирожное в виде горшков с розами, целые жареные бараны с золочеными рогами, уложенные на блюдах, покрытых красной каймою; ведра с пивом и водкой; дубчики со сливами, грушами и яблоками.