Эхо странствий

— Куда мы едем? — спрашиваю доктора.

— В городок Лум, за сто километров отсюда. В Луме клиника, которой я заведую… Далековато! Много теряю времени на дорогу. Но ничего не поделаешь. Врачей в Луме нет, а люди болеют.

ИСЦЕЛИТЕЛЬ

В Луме доктора ждали, ждали и пациенты, и обслуживающий персонал. Деревянное одноэтажное здание больницы разделено на три секции: мужское и женское отделения и приемный кабинет Хаппи. Пациенты дожидались приема на веранде, сидели на скамеечках во дворе. Территория перед фасадом здания огорожена невысоким заборчиком, задний двор выходит на поляну, где начинаются джунгли.

Хаппи поздоровался с собравшимся на террасе персоналом, облачился в белоснежный нейлоновый халат с короткими рукавами, надел кокетливый белый чепчик. И вдруг разразился гневной тирадой, гремя своим зычным басом, топая ногами, жестикулируя. Оказалось, что в бачке, куда он походя заглянул, не было ни капли питьевой воды. Во время обхода больных Хаппи неоднократно устраивал разнос фельцшеру и сестрам, обнаружив неточность в исполнении своих предписаний.

— Нет, вы посмотрите на них, посмотрите! — обращался ко мне Хаппи, тыча пальцем в провинившихся. Очевидно, присутствие постороннего по замыслу доктора должно было сильнее пристыдить нерадивых. — О, эта беспечность, отсутствие дисциплины — бич всей Африки, это наше несчастье. Африканцы все делают наоборот или вообще ничего не делают, отлынивают. Их надо постоянно тормошить, контролировать, приучать к порядку. Иначе — пропадем!

Доктор делал обход палат. За ним ходили гурьбой фельдшер с блокнотом, медицинские сестры с приборами, медикаментами. Осмотрев и выслушав больного, доктор давал указания, фельдшер записывал. Тощего полуживого старика Хаппи вертел, выслушивал особенно долго. «Мы испробовали все средства. Ничего не помогает. Придется делать операцию. Послезавтра».

Камерунская девушка

Молодая, недавно родившая женщина, чувствовала себя хорошо. Ребенок спал с ней рядом на дощатой кровати.

— Через два дня выписывать, — приказал врач.

Я видел потом из окна больницы, как эта женщина вышла на задний двор, нацедила из железной бочки воды в эмалированный таз и, присев под деревом, стирала пеленки.

Нужно отметить, что обстановка в африканской больнице отличается простотой нравов. Например, в палатах на деревянных койках лежат в одежде, в том, в чем пришли; если очень жарко, то в трусах. Как правило, у всех больных страдальческое выражение лица… Дело в том, что кладут в больницу только тех, кто уже совсем не в состоянии ходить или назначен на операцию. К больному в любое время могут зайти родственники, знакомые.

Обход закончен. Хаппи приступает к приему пациентов. Меня поразило, что он врачевал все болезни! Он был офтальмологом, стоматологом, терапевтом, дерматологом и т. д.

— Чему вы удивляетесь? — в свою очередь удивлялся Хаппи. — Откуда нам взять специалистов узкого медицинского профиля? В Африке каждый врач должен быть универсалом. Да, да, и операции я делаю сам, и зубы дергаю, и пупки перевязываю новорожденным, и трахому лечу…

Растаяла очередь на прием к доктору. Одни ушли исцеленными, другие с надеждой на исцеление.

Время за полдень.

БУДУЩИЕ МЕДИКИ

Я сидел в тени на скамейке больничного двора. Подошли две девушки в белых халатиках, поздоровались, присели рядом. На фоне белой ткани цвет негритянской кожи кажется особенно густо-черным, с каким-то синеватым оттенком. Приветливость камерунок располагала к беседе.

Девушки представились как слушательницы фельдшерских курсов, созданных при клинике доктором Хаппи. То, что доктор занимается педагогической деятельностью, для меня было ново. Я хотел подробнее расспросить об этом, но девушки вдруг заторопились — на веранде больницы показался Хаппи…

Мне, иностранцу, трудно судить, насколько прав Хаппи в своих суждениях о соотечественниках, когда критикует их за плохую исполнительность и слабую дисциплину. Может быть, он в какой-то степени прав. Однако я знаю твердо, что молодое поколение Африки живет не вразвалку, ритм его жизни настроен на волну нашего века, ему свойственны благородные идеалы…

Но вот на моих глазах тридцать юношей и девушек бесшумно и быстро расселись рядами, замерли с раскрытыми для конспектов тетрадями.

Доктор подошел к черной доске, взял пачку цветных мелков, и лекция началась…

Фельдшерские курсы Хаппи создал, как у нас говорят, «на общественных началах». Денег со своих слушателей он не берет; практику они проходят тут же, в клинике, попеременно дежуря, ухаживая за больными. Наиболее способных после окончания курсов Хаппи направляет на работу в большие клиники Двалы и столицы Яунде с обязательным продолжением учебы.

Назад, в Двалу, мы возвращались со скоростью 160 километров в час. Накрапывал дождь. О крутых опасных виражах нас предупреждал оригинальный дорожный знак: череп и кости. Но доктор не сбавлял скорости, доктор торопился — впереди сегодня еще масса дел!

ПРЕРВАННЫЙ ОБЕД