Экономика во лжи. Прошлое, настоящее и будущее российской экономики

Вернемся к «модернизации» обнальной машинерии. Если в первое десятилетие существования обналички неформальные обязанности по «силовому обеспечению» (крышеванию) незаконного бизнеса осуществляли представители ОПГ, то в начале нулевых права контроля и получения дохода от нелегальной финансовой деятельности перешли к представителям государственных правоохранительных органов и связанных с ними налоговиков, то есть к тем, кто должен с этим злом бороться. Еще бы: как минимум 350 млрд руб. ежегодного незаконного дохода – сумма немыслимая.

Для принудительного перенаправления денежных потоков «бандиты в погонах» использовали исключительно законный арсенал средств: банкирам угрожали возбуждением уголовных дел – как правило, по таким статьям, как «Мошенничество» (ст. 159 УК РФ), «Незаконная банковская деятельность» (ст. 172 УК РФ) или «Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления» (ст. 174.1 УК РФ). Предпринимателям и обнальщикам – «Уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с организации» (ст. 199 УК РФ), «Лжепредпринимательство» (ст. 173 УК РФ) или «Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем» (ст. 174 УК РФ). Что касается представителей ОПГ, то к ним спектр правовых «претензий» всегда огромен.

Если банкиры и обнальщики «добровольно» и без существенных финансовых потрясений переходили под новую «крышу», то предприниматели, помимо осуществления незаконных финансовых операций через новую для них площадку (часто по более высоким тарифам), были вынуждены платить «разовый сбор» за отказ от возбуждения уголовного дела. Нужно ли говорить, что подобным подкрепленным наличностью «просьбам» всегда шли навстречу?

В дальнейшем освоившиеся российские правоохранители принялись разрабатывать и реализовывать различные схемы дополнительного коррупционного обогащения. Например, предпринимателям известны многочисленные случаи так называемых «хлопушек» – комбинаций, когда на обнальном рынке внезапно появлялся игрок со сверхнизкими тарифами. После резкого увеличения оборотов счета его компаний «внезапно» арестовывали с последующими проверками «засветившихся» и незаконным присвоением части «застрявших» сумм.

Независимая оценка скрытого резерва

Ответим на главный вопрос – почему, несмотря на очевидный антиобщественный характер, обналичка, видоизменяясь и мимикрируя, существует в России уже четверть века? Фундаментальный ответ один – всепоглощающая коррупция, покровительствующая финансовым преступникам, покрывающая их и использующая в своих целях. Именно коррупция и связанный с ней дефицит правоприменительной практики, а не недостатки правовой базы, являются альфой и омегой обнальной вакханалии.

Впрочем, есть еще одно объяснение засилья обналички. Несколько лет назад автор публично представлял собственное объяснение бездействию властей в противостоянии с обналичкой, упрямому высочайшему отказу ввести прогрессивную шкалу подоходного налога, многолетнему вето на ликвидацию регрессии в социальных взносах[65].

Все эти меры были у власти в резерве. На черный день.

На мгновение представим, что лицензии у «засветившихся» банков отозвали еще в середине нулевых, обнальщиков и уклонистов пересажали, а максимальная ставка подоходного налога повысилась процентов эдак до тридцати. Последствия были бы предсказуемыми: доходы федерального и региональных бюджетов возросли, а с ними (будем реалистами!) увеличились и неэффективные бюджетные расходы.

Но цикличный характер развития экономики никто не отменял, и через некоторое время, например в 2014–2015 гг., власть столкнулась бы, с одной стороны, со снижением доходов, а с другой – с прежними аппетитами в расходах. Чем покрывать? Видимо, в ближайшей перспективе бюджетные дела в стране будут и впрямь не ахти, раз уж государство, отозвав в ноябре 2013 г. лицензию у одного из столпов столичной обналички, ОАО «Мастер-банк», решилось начать наступление на один из самых старых и общественно признанных неформальных финансовых институтов страны.

Перейдем к оценке масштабов финансовых, прежде всего бюджетных потерь. Экспертные аналитические выкладки не сказать чтобы разнятся, но выглядят, как правило, чересчур приглаженными.

Судите сами. В феврале 2012 г. первый вице-премьер Виктор Зубков прокомментировал объемы обналички в 2011 г. так: «Комплексный анализ обстановки в финансовой сфере, рассмотрение ситуации по оттоку капитала за рубеж, схем отмывания преступных доходов внутри страны показали, что… почти 2 трлн руб. выведено из экономики. Это очень много – почти 4 % ВВП»[66].