Экономика во лжи. Прошлое, настоящее и будущее российской экономики

3. Углубление социального расслоения как главная причина. Государственным институтам не под силу справиться с усугубляющимся социальным неравенством, а культ потребления, приобретение товаров преимущественно демонстративной полезности в кредит – один из наиболее легких способов не только лицемерно и лживо завуалировать проблему, но и создать у населения иллюзию перераспределения дохода от богатых к бедным.

Беспросветное социальное неравенство порождает «черную» зависть и, как логичное следствие, ненависть. Сравнительно легкий способ временно заглушить социальное расслоение потребительскими кредитами был бы продуктивным при эффективном функционировании основных социальных институтов, таких как медицина, образование, наука. Но если в развитых странах через социальные институты негативные последствия кредитного бума отчасти демпфируются, то в России все ровно наоборот: автомобили на улицах сплошь иностранные, гаджеты новейшие, а социальная сфера деградирует.

Послесловие

В нашем бренном мире существуют, пожалуй, лишь три настоящих вида роскоши: интеллект (если конкретнее – компетенции, то есть знания, умения, навыки), память и время. А еще свобода. Как сказал когда-то Бенджамин Франклин, тот самый, чей портрет мы лицезреем на стодолларовой купюре, «подумайте, что вы делаете, когда одалживаете (берете в долг. – Н.К.) деньги: вы отдаете другому человеку право распоряжаться вашей собственной свободой! Если вы не можете вернуть долг вовремя, вам будет стыдно встречаться с кредитором; вам будет страшно даже говорить с ним, вы будете искать жалкие, ничтожные, жульнические оправдания и мало-помалу утратите правдивость и скатитесь к простой и откровенной лжи»[121]

. Похоже, уже скатились.

Глава 10. Пенсионный фантом

В 2013 г. пенсионную систему России снова взломали, фактически ликвидировав накопительный компонент. Очередной факт пенсионного «вандализма» отнюдь не последний: по всей вероятности, к концу второго десятилетия нового века мы снова будем подстраиваться под видоизмененные пенсионные правила. Поразительно, но в стране, крайне одаренной профессионалами в области социального обеспечения, на протяжении почти четверти века не удается внедрить адекватную современной экономике пенсионную модель. Бюрократам-временщикам устойчивая долговременная пенсионная конструкция без надобности.

Остается лишь восхищаться одержимостью российских ученых-«социальщиков», сожалеть о конечности их земного пути – ведь многие сегодня в весьма преклонном возрасте – и верить, что когда-нибудь наша пенсионная система вновь станет примером для международного подражания. А нашему поколению, тем, кому сегодня 40–50 лет и кто несет в себе всю историческую мощь многовековой российской государственности, нужно смириться с тем, что в старости рассчитывать придется только на себя.

Четверть века российская пенсионная система выстраивается методом проб и ошибок. Четверть века российские «царедворцы» упорно игнорируют позитивный зарубежный опыт. Четверть века власть не может настроить в обществе главный психологический фактор экономики – уверенность в будущем.

О каком экономическом росте мы говорим, если старость не обеспечена?

Социальная Россия

Необходимый исторический экскурс. Сегодня об этом мало кто вспоминает, но российские традиции пенсионного страхования, говоря шире – социального страхования, едва ли не самые давние не только в Европе, но, пожалуй, во всем мире[122]. Первые элементы социального страхования можно обнаружить еще в X в., когда церковный устав, принятый при князе Владимире в 996 г., впервые определил обязанность духовенства и имущих слоев населения Киевской Руси осуществлять призрение бедных, надзор за медиками, содержать больницы и богадельни. На эти цели церковь и княжество должны были выделять «десятину», то есть одну десятую всех своих доходов.

В 1581 г. в России было введено государственное управление медицинским делом и учреждена Аптекарская палата, позднее переименованная в Аптекарский приказ. Приказ заведовал царской аптекой, сбором лекарственных растений, осуществлял наблюдение за придворными врачами, вел учет больных и раненых, приглашал иностранных врачей, назначал полковых врачей, обеспечивал воинские аптеки медикаментами, проводил судебно-медицинскую и врачебную экспертизу.

В 1716 г. Аптекарский приказ был преобразован в Медицинскую канцелярию (с 1763 г. – Медицинская коллегия), в городах начали открываться аптеки, а управление социальными вопросами возложено на Сенат. Петр I окончательно сформировал систему государственного призрения, то есть социальной защиты бесправного и несамостоятельного населения со стороны государства.

Первый нормативный акт в области социальной защиты населения, «Работные регулы на суконных и каразейных фабриках», появился в России в 1741 г. Регулы предписывали владельцам фабрик обустраивать госпитали для больных рабочих, обеспечивать страждущих питанием, лечением и уходом.