Эксгибиционист. Германский роман

Был я мальчиком красивымЛет до сорока восьми.Скромным, радостным, спесивым,В меру резвым, в меру льстивым,Иногда не в меру лживым.Боже, Господи прости!Всласть по миру я бродил,Нежных девушек любил.И своим курчавым бредомМир подлунный наводнил.Ну а всё же, господа,Вам скажу без хвастовства:Мне дарили много счастьясущества и вещества.Только ох и только ах,Влез мне в душу подлый страх.Страх – куница, страх – барсук,Подо мной срубил он сук.Я мечтаю, словно лох,Чтобы всё мне стало пох.А родился на Москве,На арбатской стороне.Возрастал на Красной Пресне —

Что же может быть чудесней?В детстве много я болел,Сны глубинные смотрел,И в мистическом туманеВсё хирел я и бледнел.Только вылечили вскореМои хвори Крым и море.Тут я зубы показал —Плавал, бегал, хохотал,Жрал черешенку от пуза,Ну а к осени – арбузы.Если папа нежный гений,Если мама – свет Вселенной,То тогда в душе, конечно,Много неги вдохновенной.Только злые силы раноРазлучили меня с мамой.С той поры осталась рана,Привкус боли постоянной.Дед мой, доктор Мозес Шимес,Многогранный, словно цимес,Бритишам лечил гастритВ практисе на Риджент-стрит.

Знал двенадцать языковБыл из тихих мудрецов.Бабушка плела ботинки,Я веселые картинкиЧерной тушью рисовалИ в журнал их посылал.Был студентом в древней Праге,Жил в загадочном овраге.Там под самым ВышеградомПроползал я тихим гадом.И, тоскуя по Москве,Пил я пиво в «Чешском льве».Вспять на Родину – торчать,Тусоваться и крепчать.Я в жару и на морозеПребывал в галлюцинозе.Мы с веселыми дружкамиСтали тайными божками,Расцвело у нас сознаньеВ скрытых безднах мирозданья.В пелене ночей и утрНаписали двадцать сутр,Чтобы в них монахи мысли

Как пчела в меду повисли.В роскоши почти что царскойЖил на вилле я швейцарской,Меж фазанов я гулял,Хвост павлиний распускал.И взбирался на ЮнгфрауВместе с юной гибкой фрау.Я в готическом Нью-ЙоркеНа окне раздвинул шторкиИ увидел – шесть, шесть, шесть,Где тут совесть, ум и честь?На веселом на ЦейлонеВидел я вора в законе,Он под пальмою сидел,Просветлялся и потел.По монастырям ТайландаЯ скитался с пьяной бандойТам в тени священных кобрСтал я добрым, словно бобр.Был в Израиле бич-боемВесь просоленный прибоем.Вот прилив и вот отлив:Это город Тель-Авив.

Жил в сарае в старом Яффо,Как яйцо на полке шкафа.Иногда от голодухиУ меня свистело в брюхе.Иногда дрожали руки,Иногда спадали брюки.Короли и президенты?Были редкие моменты.То в Германию – скучать.То в Париже фильм снимать.Я приехал в Город ГолыхС голой девой танцевать.На своем пути на санном,Слыл я стойким, оловянным.Но теперь моя гордыняРазломилась, точно дыня.Эти борзые стишкиЗаведут меня в грешки.Брошу я перо со скукиИ водой умою руки.Пусть вода сомненья смоетПлеском сердце успокоит.Пусть меня забвенье скроет.