Elan II. Хроники Рийрии

— Ваше величество, я хочу сказать, что вам следует больше тревожиться о том, как бы имперская церковь не превратила ваших друзей-соседей во врагов. Сегодня это нарастающая напряженность в торговой войне. Завтра — отряды, марширующие по Входному мосту. Без сомнения, очень набожные, очень верующие отряды, но, тем не менее, жаждущие расплавить вашу корону.

— Я прекрасно понимаю, какую опасность может представлять церковь, — ответил Амрат.

— Все свидетельствует об обратном.

Саймон гневно посмотрел не на короля, а на канцлера.

Брага напрягся.

— Не могу сказать, что мне нравятся ваши намеки.

— А я не могу сказать, что мне нравитесь вы, лорд-канцлер.

— Достаточно, Саймон! — рявкнул граф Пикеринг.

«Старый добрый Лео». Амрат понял, что улыбается другу.

Лео Пикеринг был единственным человеком в комнате, которому Амрат доверял. Единственным, с которым мог напиться и не тревожиться о последствиях. Они дружили с детства. В юности едва не развязали войну с Глостоном, но в конце концов завоевали для Лео руку прекрасной леди Белинды Ланаклин. Вот это было время! Амрат вечно впутывал их в неприятности, а Лео — вытаскивал. Даже в зале для совещаний друг по-прежнему охранял Амрата, по-прежнему оставался верным королевским мечом.

Саймон повернулся к Лео с изумлением, которое вполне могло быть неподдельным.

— Уж тебе-то следовало бы принять мою сторону. Цепь канцлера должна была перейти к одному из нас. Ко мне по причине моего происхождения или к тебе по причине фаворитизма.

Лео поднялся на ноги, но Саймон жестом велел ему сесть.

— Не нужно обижаться. Я тебя не оскорбляю — не в этот раз. Признаю, я стал бы возражать, если бы его величество назначил канцлером тебя, а не меня, и использовал бы против тебя твою дружбу с королем. Но я бы скорее поцеловал тебе ноги и собственноручно возложил бы канцлерскую цепь на твои плечи, чем принял бы в качестве канцлера этого чужака из южного Маранона, этого третьего сына нищего графа.

— Лорд Эксетер! — воскликнул лорд Валин. Почтенный старый воин стукнул по столу кулаком.

Саймона это не остановило.

— Этот человек был серетским рыцарем.

— Нам это известно, Саймон, — кивнул Амрат. Он устал повторять. — Мы знали это еще до того, как он прибыл. Знали на прошлой неделе, когда ты жаловался.

— А вы знали, что он подавал прошение на пост куратора? Мое расследование раскрыло этот маленький секрет только вчера.

Сереты были военным орденом церкви Нифрона и не нравились никому, кроме самых благочестивых ее последователей, поскольку серетское правосудие не знало границ. Короли терпели их вторжения и мирились с судами над гражданским населением, опасаясь церковных санкций. А вот кураторов презирали, ненавидели и боялись все без исключения, в том числе монархи и даже церковные чины. Кураторы являлись высшими офицерами серетской армии, за все время существования ордена их было лишь несколько — и каждый был фанатиком. Согласно легенде, однажды куратор обвинил короля в ереси. Никто не посмел вмешаться, и куратор сжег короля в центре его собственного города. Вероятно, это был вымысел, но церковь никогда его не отрицала.

— Это правда? — спросил Амрат Брагу.

Все головы повернулись к канцлеру.

— Как столь определенно выразился лорд Эксетер, я — третий графский сын, — ответил Брага. — Церковь — неплохое пристанище, когда от тебя не ждут продолжения собственного рода, а мои таланты не подходили для священства. Стать рыцарем церкви Нифрона — один из немногочисленных вариантов, отвечавших моим способностям. Желание стать главным среди них — всего лишь следствие моего стремления преуспеть.

— Но куратор — не просто верховная должность, — возразил Саймон. — Куратор клянется не только хранить чистоту веры, но также искать наследника старой империи, чтобы вернуть ему власть. Если это произойдет, все короли — включая его величество — лишатся короны. — Саймон повернулся к Амрату. — И тем не менее для высшей должности королевства вы выбрали именно этого человека. Человека, который хотел посвятить себя уничтожению вашего трона.

— Вы обвиняете меня в измене? — спросил Брага.

Саймон фыркнул, его козлиная бородка и стянутые назад волосы отлично дополняли читавшуюся на лице насмешку.

— Осторожней, Саймон, — предостерег Лео. — Тебя вот-вот вызовут на дуэль, в которой ты не сможешь одержать победу.

Брага сердито посмотрел на лорда Эксетера.

— Я не собираюсь стоять здесь и…

— Вы собираетесь поступить так, как прикажет ваш король, — вы оба.

Амрат поднялся, и его примеру последовали все остальные. Он говорил низким, рычащим голосом, который, в сочетании с размерами, бородой и умением драться, обеспечил ему прозвище Медведь. Амрат хотел положить конец спору. После целого дня обсуждений у него болела голова. Он подождал, наблюдая, собираются ли соперники продолжить ссору. Они молчали, и король снова сел.

— Полагаю, на сегодня хватит. Брага и Лео, останьтесь. Остальные… С вами увидимся на приеме.

* * *

— Я был прав насчет Эксетера, — заявил Амрат.