Читаем Электра полностью

Электра вскидывает на него глаза, потом глубоко задумывается.

Вот эта прядь.

(Подает ей золотой локон, развернув его.)

Электра молча и внимательно рассматривает его, не думая сравнивать со своими.

Прикинь ее к своим:

Подходит ли по цвету – с кровью отчей

Подобие вселяется в детей…

Электра

(отстраняет его руку)

Из мудрых уст такие речи странны.

Иль думаешь, что мой отважный брат

Здесь прятаться бы вздумал от Эгисфа?..

А эта прядь? Да разве цвет волос

Царевича, возросшего в палестре,

И нежный цвет взлелеянных гребнем

Девичьих кос сберечь могли бы сходство?

Иль не роднит и кровью чуждых масть?

Нет, локоном почтил его могилу,

Конечно, кто-нибудь заезжий, а не то

Украдкою аргосец помолился.

Старик

А если след сандалии сравнить

С твоей ногой, дитя, найдем ли сходство?

Электра

На камне след? Что говоришь, старик?

Да если б след его и оставался,

Неужто же у брата и сестры

Подобиться размером ноги могут?

Старик

Скажи еще: работу детских рук,

Узнаешь ли Орестову одежду,

Которую ты выткала ему

Пред тем, как мне нести его в Фокиду?

Электра

Иль бредишь ты? Да ведь тогда, старик,

Ребенком я была: хламиду эту

Неужто брат наденет и теперь?

Иль, может быть, растут одежды с нами?

Старик

(продолжает в том же спокойном тоне)

А гости где? Мне повидать бы их

И расспросить хотелось об Оресте.

Электра

(заглядывая во двор)

Они идут сюда… и спешен шаг…

ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ

Те же и Орест и Пилад со свитой.

Старик

(про себя)

Вельможи, да. Но разве не бывает,

Что он и князь, а низкая душа?

(Громко, кланяясь.)

А все-таки – привет вам, чужестранцы.

Орест

(оглянувшись на старика)

Здорово, дед.

(К Электре.)

Какого друга тень

Перед тобой, царевна, этот дряхлый?

Электра

Он вынянчил отца Электры, гость.

Орест

Что говоришь? И сохранил Ореста?

Электра

Когда-то да, не знаю, как теперь…

Старик между тем пристально всматривается в Ореста.

Орест

Ба!..

Он глаз с меня не сводит, как с монеты

Сверкающей… Похож я на кого?

Электра

Ты люб ему, мой гость, как сверстник брата.

Орест

И друг его…

(Указывая ей на старика, который обходит его с внимательным осмотром.)

Он пляшет вкруг меня.

Электра

(покачивая головой, вполголоса)

Дивлюсь сама, что сделалось со старым.

Старик

(останавливаясь и громко)

Царевна, дочь моя, молись, молись…

Электра

А за кого молиться: за отшедших

Иль за живых молиться мне, старик?

Старик

Сокровище тебе послали боги.

Электра

(воздевая руки к небу)

Я им молюсь… Но только за кого?

Старик

(тихо, трогая Ореста за руку)

Вот за кого: он твой желанный друг.

Электра

(Оресту)

Боялась я давно, что он помешан.

Старик

(с живостью)

Помешан я? Иль это не Орест?

Пауза.

Электра

Старик, зачем будить надежду в сердце?

Старик

(торжественно)

Перед тобой Агамемнонов сын…

Электра

Но признаки… Иначе… Как поверю?

Старик

А этот шрам над бровью?

Электра всматривается в лицо Оресту.

Помнишь, вы

За телкою гонялись и, свалившись,

Он бровь ссадил. Ты видишь этот знак?

Электра

(Несколько секунд улыбка воспоминания бродит по лицу Электры, В промежутках она бросает на Ореста быстрые взгляды)

Ты бредишь… Шрам?.. О нет… О да, о да!

(Расцветает улыбкою.)

Старик

И медлишь ты обнять его, Электра?

Электра

О, больше нет, старик: ведь это ж брат…

О, как мне сладко верить!

(Обнимая Ореста.)

Мой желанный,

Ты здесь? Ты здесь?

Орест

(отвечая ей)

И наконец с сестрой.

Электра

Ждала ли я?

Орест

Мечтал ли я, скиталец?

Электра

Ты, ты – Орест?..

Орест

Единый мститель твой.

И только бы не оборвалась петля,

Не дрогну я, – коль боги не обман,

А истина не под пятой обиды.

Разгорается жаркий полдень.

Хор

Загорелся ты, о желанный день!

Как сигнал в ночи, ярким пламенем

Далеко летишь… Из изгнания

Он, блуждая, пришел…

Это бог, это бог нам победу опять

Подает, сестра,

К небу вы, персты… В небеса – уста!..

О, молись со мной, чтобы счастливо

Для тебя вступил в отчий город брат…

Во время песни хора Электра ласкает брата.

Орест

(мягко отстраняясь)

Ну, будет же!..

Как нежны вы, объятья!

Но разве нас опять разлука ждет?..

А ты, старик, ты, благо здесь, советом

Наставь меня злодею отомстить

Отцовскому и матери, его

Союзнице на ложе нечестивом.

Хоть несколько осталось ли, скажи,

У нас друзей среди аргосцев? Или

За златом вслед исчезли и друзья?..

Кого ж возьму в союзники, и ночью

Иль днем, и как проникнуть во дворец?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды – липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа – очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» – новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ханс Фаллада

Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века
Рассказы
Рассказы

Джеймс Кервуд (1878–1927) – выдающийся американский писатель, создатель множества блестящих приключенческих книг, повествующих о природе и жизни животного мира, а также о буднях бесстрашных жителей канадского севера.Данная книга включает четыре лучших произведения, вышедших из-под пера Кервуда: «Охотники на волков», «Казан», «Погоня» и «Золотая петля».«Охотники на волков» повествуют об рискованной охоте, затеянной индейцем Ваби и его бледнолицым другом в суровых канадских снегах. «Казан» рассказывает о судьбе удивительного существа – полусобаки-полуволка, умеющего быть как преданным другом, так и свирепым врагом. «Золотая петля» познакомит читателя с Брэмом Джонсоном, укротителем свирепых животных, ведущим странный полудикий образ жизни, а «Погоня» поведает о необычной встрече и позволит пережить множество опасностей, щекочущих нервы и захватывающих дух. Перевод: А. Карасик, Михаил Чехов

Джеймс Оливер Кервуд

Зарубежная классическая проза