Элеонора Августа

Гюнтер Дирк фон Гебенбург, десятый граф фон Мален, стал принимать просителей, сидя в кресле, а просителям стульев не предлагая. За креслом графа стояли сухая и старая Гертруда фон Рахт, урожденная Мален, тетка его, мать двух его двоюродных братьев, и господин фон Эдель, давний советник двух предшествующих графов.

И каждый раз, когда просители начинали говорить о мире между домами Мален и Эшбахт, фон Эдель недовольно фыркал:

– Пойти на поклон к этому разбойнику? Чушь!

– Что же вы нам советуете, господа горожане, отдать этому раубриттеру поместье? – шипела тетка графа и просила делегацию уйти.

Но, как только уходила одна делегация, приходила следующая и просила о том же, что стало бесить тетку и раздражать фон Эделя.

– Извольте уйти, господа! – кричала Гертруда фон Рахт. – Вы просьбами своими только докучаете графу!

– Ах, как хитер этот мерзавец, кажется, он весь город себе в сторонники призвал! – негодовал фон Эдель.

– Они все сговорились против нас! – говорила тетка с уверенностью в голосе и даже с заносчивостью. – Но ничего у них не выйдет, мы, Малены, перед всякими выскочками отступать не приучены.

Вот только граф сидел настороженный и молчаливый, все его молодое веселье и беззаботность ушли, и ему не нравилось то, что тут происходило, и желал он быстрее это закончить. Не для того он стал графом, чтобы во всяком подобном унылом деле участие принимать, и просьбы горожан ему не нравились, и поведение близких его людей его тяготило, а думал он лишь о том, как все это быстрее закончить.

И потому юношу никак не удивило, а скорее порадовало письмо, что пришло от епископа, в котором святой отец просил его быть у себя в резиденции, которая находилась в доме купца Кёршнера.

– Еще чего! – воскликнула тетка, выхватив письмо, прочитав и передав его советнику. – Недостойно графа у всякого купчишки бывать!

– Конечно, – поддержал ее фон Эдель, дочитывая письмо. – Коли попу надо, так примем его тут, пусть сюда едет. Скорее всего, там и сам разбойник Эшбахт нас ждать будет.

– Истинно! – согласилась Гертруда фон Рахт. – Пусть епископ сам сюда едет.

А граф немного подумал и сказал:

– Нет, это я поеду к епископу.

И на все уговоры родственников лишь качал головой. Может, молодой граф и не был семи пядей во лбу, но он-то понимал, что зовет его совсем не епископ, а тот страшный человек, по желанию которого можно ненароком упасть с лошади да и помереть вдруг. И к такому человеку, коли он тебя еще добром зовет, нужно ехать.

Все, кто приехал с графом, отправились и в дом Кёршнеров. И там их прямо во дворе встретил радушный хозяин. Он был так доволен визитом графа, что не обращал внимания на раздраженные лица его близких и говорил со всей возможной почтительностью:

– Я так рад, так рад, господин граф, что вы оказали мне милость своим посещением, и вам, господа, тоже рад.

И он не врал, он действительно был польщен. Еще бы, в дому у себя он принимал знаменитого генерала, епископа графства и самого графа.

– Прошу вас, прошу вас пройти в залу. – Купец указывал гостям дорогу на лестницу. – Немедленно распоряжусь об обеде, а пока прикажу подать вина.

Граф и его свита, хоть и с недовольными физиономиями, рассаживались за длинным столом, быстроногие лакеи несли вина в красивых графинах, тарелки с сырами и иными закусками. Тетка графа и фон Эдель сели подле молодого графа так близко, словно думали его оберегать от покушений.

Да только не уберегли. Едва Гюнтер Дирк фон Гебенбург, десятый граф фон Мален, взял в руки великолепный стакан и сделал один глоток отличного вина, как появился высокий и красивый молодой офицер с изуродованной щекой и сказал ему с поклоном:

– Господин граф, его преосвященство ждет вас.

Граф кивнул и встал.

– Мы пойдем тоже! – воскликнула Гертруда фон Рахт и стала вылезать из-за стола так быстро и неуклюже, что опрокинула свой бокал с в ином.

За ней поднялся фон Эдель и стали подниматься другие господа из свиты, но тут молодой офицер со шрамом на лице вдруг повернулся и звонко, а может, даже и резко сказал:

– Епископ ждет только господина графа, иных господ прошу остаться на своих местах.

Проорал, словно солдатам команду отдал! Господа и застыли все на своих местах, лишь неустрашимые тетя графа и старый его советник шли за молодым человеком. И то лишь до двери, там, пропустив графа в дверь, офицер сам за ним не пошел, а закрыл дверь и встал подле нее.

– Что такое?! – воскликнула Гертруда фон Рахт. – Немедленно пропустите меня, я доверенное лицо графа.

В ответ на это молодой офицер лишь нагло ухмыльнулся и ответил, не отходя от двери:

– Человеку, что идет к попу, доверенные лица не надобны. Прошу вас, добрая госпожа, вернитесь на свое место.

Больше никто, даже фон Эдель, ничего не говорил и госпожу фон Рахт не поддерживал, посему бойкая дама вернулась на место и лишь злобно глядела на молодого офицера, который так и стоял у двери.