Читаем Элеонора Августа полностью

Дальше все пошли к столам. Волков шел со своими родственниками и первым делом спросил у госпожи Кёршнер про свою племянницу, свекровью которой госпожа Кёршнер являлась. Та отвечала, что с молодой женщиной все в порядке и что вся семья молится о том, чтобы она понесла.

А господину Кёршнеру не терпелось рассказать генералу о событиях, происходящих в городе:

– Теперь у нас перемены. Раньше все подряды на поставку фуража для городских конюшен совет отдавал Мёльденицу, без всякого торга, теперь же решили сделать торги. И мы за те поставки поборемся. И еще мостить улицы дозволили Клюге…

– А Клюге… – пытался вспомнить Волков.

– Клюге наш человек, – заверил его купец, – и теперь ему принадлежит подряд на Судейскую площадь и на Старую улицу до самых Восточных ворот. И наши друзья будут поставлять ему камень. О таком раньше и мечтать было нельзя, такие жирные куски доставались лишь людям из партии графа, дружкам Гайзенберга.

– Значит, как граф помер, так все изменилось? – Кавалер слушал эти рассказы не без интереса. Конечно, Волков знал про это дело больше, чем купец, но его интересовало, что о том говорят в городе и графстве.

– Истинно так, как десятый граф после падения с лошади преставился – а кроме дочерей детей у него не было, – вроде тут и второму брату стать графом, но тот от титула по хвори отказался. И вправду, куда ему, он, говорят, не всякий день встает с кровати. И титул достался самому младшему из Маленов, теперь десятый граф Мален – это Гюнтер Дирк Мален фон Гебенбург.

– Он же совсем молод, – удивился кавалер.

– Но дом Маленов принял его, и сам герцог уже принял его и на приеме, говорят, называл его «граф».

– А нет ли слухов о том, что смерть десятого графа выглядит подозрительной? – спросил кавалер.

– Подозрительной? – Кёршнер искренне удивился. – А чего же тут подозрительного, упал с коня на охоте, такое бывает сплошь и рядом.

– После смерти девятого графа любая преждевременная смерть в этой семейке для меня весьма неоднозначна, – негромко, но многозначительно произнес генерал.

Купец вытаращил на него глаза.

– То есть вы думаете… То есть одиннадцатый граф…

– Нет-нет-нет, – Волков покачал головой и поднес палец к губам, – я ничего такого не хочу утверждать, просто слишком все это… как бы лучше сказать… удивительно.

Изумленный, даже ошарашенный купец не нашелся что ответить, а в это время все стали рассаживаться по своим местам.

Кавалер знал, что мысль, подкинутая им Кёршнеру, в купце, учитывая его нрав, не задержится, уже через пять минут он поделится ею с женой, а потом и еще с кем-нибудь, да и жена разболтает кому-нибудь из товарок по церкви, и этот слух пойдет дальше. Нет, конечно, пересуды не смогут лишить титула молодого графа, но, вне всякого сомнения, ослабят того в важном для кавалера деле. Теперь кавалер уже готов был потребовать от молодого графа то, что принадлежало ему, вернее его Брунхильде. Впрочем, он не делал различия между красавицей и собой, теперь и она была частью его самого, частью дома Эшбахт. И было неважно, кому из них будет принадлежать то, из-за чего у него вышла ссора с десятым графом, то есть за кем останется поместье Грюнефельде.


Ничего нового, все было, как было всегда: речи, восхваления, подарки от гильдий и коммун. Волков слушал вполуха, улыбался, кивал, иногда вставал, чтобы сказать ответное слово на уж очень красочную речь дарителя, но тут же вновь опускался на место и поворачивался к епископу Бартоломею, который первым сел в кресло слева от кавалера.

– Монсеньор, дело, о котором я вас хотел просить, весьма деликатно, – начал Волков негромко, склоняясь к монаху.

– Конечно, друг мой, чем я могу помочь вам? – так же склоняясь к генералу, спрашивал епископ.

– По договору я, вернее, моя сестра по вдовьему цензу должна получить поместье от дома Маленов, но прошлый граф артачился, не отдавал… Так вот, хочу это поместье без распри у молодого графа забрать и сестре передать, и чтобы городские нотариусы сие засвидетельствовали.

– Ясно, и что надобно сделать мне?

– Вы, ваше преосвященство, письмо ему напишите, дескать, желаете его видеть завтра, пусть приедет сюда. Он молод, неопытен, он не посмеет вас ослушаться. А уж как приедет, так поговорите с ним, мол, вы не желаете, чтобы длилась распря меж домом Маленов и домом Эшбахтов. И поторапливайте его в письме, чтобы он с родственниками не успел как следует поговорить. Вся его родня как раз против того, чтобы вернуть моей сестре должное.

– Поторопить? – Епископ задумался. – Тогда письмо нужно послать уже нынче, сейчас же.

– Да, сейчас же, – соглашался кавалер.

Перейти на страницу:

Похожие книги