Эльфийский бык 3

Такое вот… чтоб с хороводами. И для души… правда, что-то подсказывало, что пара требуемых батальонов, которым надлежало незаметно превратиться в туристов, несколько сбивали общий романтизм настроя. И Поржавский, хлопнув в ладоши, прервал обсуждение всенародных конкурсов.

— Значит, так, — сказал он. — Приступайте… запрос на проведение фестиваля уже должен был появиться. С местными мы утрясём… в рамках поддержания культурного уровня регионов. Есть у нас такая программа?

— Будет, — бодро ответил министр культуры.

— Отлично… пусть выделяют место. Только чтоб быстро… а чтоб быстро, скажите, что сроки горят. Не уложатся — бюджет будет признан неизрасходованным.

А ни один чиновник в здравом уме и твёрдой памяти подобного не допустит.

— И чтоб к завтрему у нас люлело со всех экранов с призывами…

— К завтрему? — хлопнула нарощенными ресницами Василиса.

— Будет, — Емельян был настроен куда как решительней. — Сейчас сбацаем ролик, быстренько нарезку… на телевидение тоже, а по сети завирусим. Скажем, пустим слух, что сам государь в народ пошёл… ну, его ж давно не видели… вот… накинем интриги… типа, почему так срочно… что указание свыше народ развлекать… можно добавить пару теорий глобального заговора. Что-то типа, что замещая праздники иноземными тайное мировое правительство пытается лишить нас исторической памяти и отнять дедины…

Его пальчики застучали по клавиатуре, записывая идеи.

— Может, — Пахом наклонился к уху. — Его того… изолируем? Какой-то больно умный…

— Не стоит, — покачал головой Поржавский. — Кто в такую ерунду поверит-то…

— … и потому долг общества всячески способствовать возвращению к истокам.

Поржавский прикрыл глаза.

— Извините, — робкий голос вывел из полудрёмы. — Возможно… это не совсем… то, чего вы хотели.

Иннокентий выглядел смущённым.

— Но могу предложить услуги для создания легенды.

— Какой? — Поржавский не сразу сообразил, о чём речь. Бросил взгляд, убеждаясь, что совещание идёт весьма бодро, и блокнот Василисы пополняется идеями, которые министры высказывали с немалой радостью, и снова посмотрел на Иннокентия.

— Вы говорили про туристов… как понимаю, необходимо… сделать так, чтобы прибывшие туристы не выделялись среди обычного населения? Но как правило, если речь идёт о сработавшейся группе… специалистов, особенно узкого профиля… то их единство не скрыть. А туристы — это люди разобщённые… и несоответствие будет бросаться в глаза.

— И что предлагаешь?

А мальчишка дело говорит, пожалуй.

— Так… сменить легенду. Прибывать малыми группами, но объединёнными… скажем, объединения по интересам.

Вопрос, императорскую гвардию можно считать объединением по интересам?

— Скажем… есть вот… разные творческие. Близкой тематики… и заявить даже можно выступления. Один момент.

Он что-то тыкнул в телефончике.

— Хор мальчиков-семинаристов…

Саволенко, прислушивавшийся к разговору, крякнул, верно, прикинув, сколь гвардейцы обрадуются.

— Или вот… «Богатыри-затейники». Силачи, они вроде как с гирями фокусы показывают. А! Ещё подходящее… «Весёлые колокольчики». Это звонари. Они в колокола бить умеют…

— Близко, — оценил Саволенко. — Наши только в бубны, но по дороге переучатся. А кто не захочет в колокольчики, тот в дояры пойдёт.

Глава 5

О мыслях девичьих, разговорах и перспективах прикладного коноплеводства

«Внутри меня собралось столько нежности и тепла, что так и тянет поделиться с людьми. Конечно, на всех не хватит, но кто-то один отгребет по полной»

Из дневника одной весьма восторженной леди

Бирюзовые стебли конопли тянулись к небесам, и Василиса, запрокинув голову, смотрела на них с престранной задумчивостью. Пожалуй, с большею она смотрела только на бумаги, что сжимала в руках. Вот так и стояли.

То на коноплю.

То на бумаги.

Позёвывала Анна Дивнова. Маруся снова чувствовала себя несчастной, словно с эльфийским нарядом, который пришлось оставить дома, ушла и радость.

А беспокойство вот вернулось.

Главное, не только к ней. Таська вот тоже выглядела не столько сонной, сколько нервозной. Она пританцовывала, то и дело оборачиваясь, будто ожидая чего-то этакого.

А вот коровы, которые добрались до поля — оно, кажется, с прошлого раза подросло и слегка раскинулось — беспокойства не испытывали. Они бродили меж высоких стеблей, иногда срывая веточку-другую.

— Красиво, однако, — сказала Василиса. — Значит… на косметику?

— Да, — Аннушка стряхнула сонливость. — Я думала, Бер шутит… тут… если всё сжать и на масло…

Конопля возмущённо зашумела.

— Но всё не получится, да?

— Да, — согласилась Маруся, пытаясь понять, откуда взялось это чувство тревоги. Иррациональное такое, но усиливающееся с каждым мгновеньем. Будто… будто приближалось нечто донельзя недоброе. — Она будет против.

— И понимаю. Она… чудесная.

— Хочешь — покорми. Силой.