Эльфийский талисман. Повесть о двух городах

— Я вам очень благодарна, что не взяли, — ответила девушка. — Вы и так столько для нас сделали… И потом, вы же видели, какое там столпотворение. Сразу три подъёмника пришли…

— Без тебя, красавица, мне ещё год ходить в подмастерьях, — усмехнулся Ратки. — А что до экипажа, то тут всё проще. Городские метли не раз и не два подавали петиции, чтобы им разрешили устроить на мостах лавки. Столько свободного места, полно народу и не позволяют расторговаться. Всякий раз Её Светлость отвечала отказом — придворные мудрецы доказали, что под тяжестью лавок и торгующих мосты попросту рухнут. Вот с тех пор цены здесь и «кусаются»…

— Ой, что это? — воскликнула Надя, когда в небе проплыло что-то большое, красно-серое.

— Воздушный корабль, с островов, — снова рассмеялся Ратки. — Можешь посмотреть, зрелище бесплатное, их здесь много. Порт на вершине Скалы, в трёхстах локтях над нами…

Подойдя к перилам, Юра увидел паривший в воздухе корабль. Острый, скошенный, как у «Конкорда» нос, длинный корпус с прямыми углами, закрытые полукруглые балкончики под широкими крыльями, и не сочетающаяся с законами аэродинамики широкая корма. Окружающие корпус кольцом алые паруса начали медленно складываться — развернувшись, воздушный корабль скользнул к вершине утёса.

Миновав арку в стене массивного четырёхэтажного здания, служившего воротами в город, Юра увидел не слишком широкую реку, лениво текущую в закованных камнем берегах. Две полные народа, широкие шумные набережные, растущие вдоль парапета деревья, два ряда домов, построенных стена к стене — в три, пять, а то и в восемь этажей. И пришвартованные вдоль набережной бесчисленные суда с мачтами и свёрнутыми вдоль рей парусами.

— Это и есть Вильсава, красавица! — объяснил Ратки. — Висячая река, что на протяжении двухсот пятидесяти полумиль, от Енотовых гор и почти до города «Ключ Аройу» нигде не касается земли. А город вокруг называется Крохана. Ни одного переулка, ни одной улицы, всего две набережных, и целых две тысячи домов, в которых живёт сто пятьдесят тысяч жителей… Но нам-то этого хватит, правда?..

Нависшее над крышами солнце подкрашивало реку в красный цвет. В темнеющем небе мутным пятном наметилась большая из двух лун — тёмно-красная Интики. А прямо над набережной парило похожее на крупную сову существо с ушами, клювом и широким хвостом, создающее вокруг себя едва заметный светящийся ореол.

Глава тринадцатая

Через соловьиный этаж

— Аню! — Ирику осторожно дотронулась до вздрагивающего плечика подруги. — Не надо, пожалуйста! Ну, что случилось? Кто ещё тебя обидел? Всё в порядке, мы снова дома, в Оско. А ты опять плачешь… Как будто тебя только что привезли…

Приподнявшись на локте, Анечка посмотрела на стены комнаты, украшенной резными деревянными панелями и гобеленами, на наборный пол. Залетевший в окна ветер шевельнул подвешенные пучки ароматных трав. От вида этого феодального великолепия сделалось до невозможности тошно — ткнувшись в жёсткую вышитую подушку, москвичка разрыдалась пуще прежнего.

— Аню! Зачем ты так? — села рядышком орнелийская принцесса. — Тебя отец хочет видеть, а ты рыдаешь, словно простолюдинка. Разве ты не знаешь, что высокородная дама в любой ситуации должна блюсти достоинство сословия…

— Ир! — Анечка взглянула на подругу стеклянными от слёз глазами. — Ты что, глупенькая? Не понимаешь? Я домой хочу. Хочу ездить на метро и танцевать на дискотеке, хочу завтракать на кухне с мамой, а не в трапезной с Ниету за спиной, хочу носить блузки и шортики, а не как девочка-припевочка, ваши дурацкие «колокольчики» в пол. «Возвышенные», «блистательные», «смиренные», достоинство сословия!.. Мамочки, до чего надоело!..

— Знаешь, Аню! — рассердилась Ирику. — Не обижайся, но ты иногда ведёшь себя, словно простолюдинка. Может и не зря мой брат Аски Осонахи сомневается в твоём происхождении. Наша бабушка, Кирайу Симахи — и то не плакала, когда с дедушкой познакомилась. А ведь она была не шайу, а всего лишь из «достойных». Я тебе не рассказывала, как они встретились?

— Нет! — ответила Анечка.

— Тогда слушай! — начала рассказ орнелийская принцесса. — Наш прадедушка, бабушкин папа был галантерейщиком в городе «Ключ Аройу». Когда к городу подошли дедушкины войска, бабушка и её подруга Элу подвесили себе под платья и нижние рубашки по варёной курице. Под рубашками курицы у них сопрели, и ворвавшиеся в город дедушкины солдаты их не тронули. Они просто привели их к дедушке в шатёр, посмеяться и показать, как отвратительно пахнут эти крохтарийки…

— Ой, мамочки! — Анечка моментально перестала плакать.

— Вот именно, — согласилась Ирику. — Только дедушка был умный, он сразу смекнул, в чём тут фокус. Он при всех разорвал на бабушке платье, курицу выкинул, город «Ключ Аройу» вернул по условиям двенадцатилетнего перемирия, а на бабушке через год женился…

— Какой ужас! — воскликнула Анечка.