Эликсир жизни

Мы вышли на лестничную площадку и на лифте спустились вниз. Темный ночной двор. «Лицом к стене!», – приказал старший. В груди похолодело. От чувства юмора не осталось даже хвостика. Наш страх забирает мужество и отдает его врагам (дайте мне мужество, и я превращу его в победу). Я заторможено повиновался приказу, уткнувшись в безучастную стену, и со страхом ждал, что раздадутся выстрелы. Их не последовало. Я облегченно вздохнул и обернулся. И в этот момент старший широким ножом полоснул меня поперек спины, вдоль пояса. Боли я не почувствовал. В пояснице возникло жжение. Потекла кровь. Всё поплыло. Мир померк. Чернота…

Не зря говорят, что герои по улицам не маршируют; герои гниют в земле. Именно с этой мыслью я и проснулся. Уф-ф-ф! Живой! Так патогенные митобактерии – всего лишь кошмарный сон? Сон. Ура! Слава богу, что сны не всегда материализуются.

Бостон. Икимата

Как-то раз один из американских технологических институтов предложил мне контракт с окладом 70 тысяч долларов в год. С одной стороны, сумма серьезная. С другой стороны, заниматься нужно было прикладной темой, касающейся оптических свойств пленок светопоглощающего белка из пурпурных бактерий. Контракт был на два года. Мне жаль было потратить столько времени на рутину, бросив другие дела. Отказался. Комментарий коллег и знакомых был единодушен, краток и точен: «кретин».

Вскоре меня пригласил к себе поработать маститый американский биохимик Икимата, использующий люминесценцию для изучения мышечного ретикулума. Сначала я не хотел ехать, так как тема показалась скучноватой. Но Инга, занимающаяся ретикулумом, начала шпынять: «Ну что ты тут сидишь! Поезжай к Икимате. Он человек с мировым именем. У него потрясающе интересные публикации. К тому же, за один месяц ты заработаешь столько, сколько здесь не получишь за год».

При поддержке Икиматы я получил небольшой грант и полетел в Америку. Икимата, пожилой маленький американский японец, встретил меня в Бостонском аэропорту. Привез меня на своем мерседесе в Институт, где и поселил. Это было удобно: работать и жить в одном здании. Сначала я освоился с люминометром, а потом начал делать на нем измерение связывания «окрашенной» молекулы АТФ с ретикулумом. Такая молекула состоит из АТФ и химически «пришитого» к АТФ люминесцирующего красителя. Подобные вещества в изобилии (но по фантастическим ценам – сотни долларов за 1 мг) поставляет в научные лаборатории фирма «Molec-Probe». Тысячи исследователей во всем мире применяют в своей работе такие вещества. Икимата тоже использовал несколько.

Первый сюрприз случился, когда я стал изучать связывание таких веществ с АТФазой ретикулума. Оказалось, что их встраивание в этот фермент происходит не по принципу «ключ-замок». Краситель, висящий на АТФ, препятствует этому. На самом-то деле это не было для меня совсем уж сюрпризом, я так и подозревал. Представьте себе, вдумчивые читатели, обычный дверной ключ, к шейке которого кто-то зачем-то припаял железяку такого же размера, как сам ключ. Разве такой ключ может войти в родной замок? Никогда. Поэтому первым делом я сделал контрольную проверку на «ключ-замок». Проверка показала, что «окрашенный» красителем АТФ связывается вовсе не в нужном месте внутри фермента, а на поверхности, контактирующей с мембранными липидами. То же самое выяснилось в отношении других подобных веществ. После двух недель работы я показал Икимате полученные данные. Он страшно огорчился. Раньше он полагал, что используемые им вещества встраиваются в ферменты куда надо. Специальной проверки он не делал, поскольку доверял авторитету солидной фирмы Molec-Probe, рьяно рекламирующей подобные «ключики» для ферментов. Реклама – самозабвенное вранье производителя на благо потребителя.

Вскоре случился второй сюрприз. Это могло бы произойти пораньше, но я слишком доверился словам Инги о том, что Икимата классный биохимик. В своих статьях Икимата сообщал, что ведет работу на чистых мембранах и ферментах. Оказалось, что это не так. Когда он дал мне препараты ретикулума, я обнаружил в них парочку люминесцирующих веществ, характерных для митохондрий. Не менее 30 % белков препарата принадлежало митохондриям, то есть препарат был плохо очищенным, «грязным». Аналогично обстояло дело с препаратом «кальций-связывающего белка», который оказался не чистым белком, а смесью белков. Когда я показал эти результаты, Икимата стал оправдываться, что ему было не так уж важно работать именно на чистых препаратах.