Элис. Навсегда

Полли склоняется, чтобы чмокнуть меня в щеку на прощание в тот момент, когда появляется официантка с листком на серебряной тарелочке.

– Дай мне знать, как у тебя все сложится, – прошу я.

Она кивает, разворачивается и уходит, ловко лавируя между столиками, на ходу поправляя свой головной убор, а я остаюсь сидеть и машинально протягиваю руку за счетом.

* * *

Некоторое время ничего не происходит.

На Пасхальную неделю Эстер и Чарли снимают коттедж в рыбацкой деревушке в Корнуолле и приглашают меня провести там несколько дней. Погода сырая и ветреная. Их мальчишки, которые никогда не встают позже половины седьмого утра, мгновенно подхватывают сильнейшую простуду, и в качестве платы за маленькую комнатушку с видом на поросший мхом задний двор коттеджа мне приходится присматривать за ними по ночам.

Мэри поручает мне написать пару рецензий. Я знаю, что она делает это потому, что как штатной сотруднице мне не нужно платить гонорар, а все равно приятно.

Однажды вечером я стою в лифте и до меня доносится голос:

– Эй, Фрэнсис! Придержи двери, пожалуйста!

И хотя я поспешно нажимаю кнопку первого этажа еще раз, чья-то ступня успевает просунуться между створками закрывающихся дверей. Это Том из отдела путешествий.

– Спасибо, – вздыхает он с облегчением, протиснувшись в кабину.

Я чуть заметно улыбаюсь и достаю из кармана сотовый телефон, желая избежать с ним общения, но Том не обращает на это внимания.

– Калпеппер превзошел на сегодняшней летучке самого себя, – начинает сплетничать Том. – Так отлизал Робину задницу по поводу редакционного комментария о положении в Китае! Этот тип болтает без остановки. У него что, какое-то нервное расстройство?

Я пожимаю плечами.

– Надеюсь, что он здоров, – произносит Том, когда двери распахиваются внизу. – Меньше всего хотелось бы испытывать к этому придурку еще и сострадание.

Я не могу сдержать смеха, но стоит нам выйти в вестибюль, как я пытаюсь отстать от него, делая вид, будто у меня расстегнулась пуговица. Том задерживается у вращающейся двери и терпеливо дожидается меня. На улицу мы выходим вместе.

– До свидания, – говорю я, поворачиваясь в сторону станции подземки.

– У тебя какие-то планы на вечер? – интересуется он, вышагивая рядом. – А то мы с парнями решили заглянуть ненадолго в «Альбатрос». Не хочешь пропустить с нами полпинты?

Проще всего отказаться, что я обычно и делаю. Или, вернее, делала. Но теперь, когда я задумываюсь об этом, то понимаю, что коллеги совсем перестали приглашать меня в паб или на недорогой обед. Может, следует выяснить, отчего так происходит?

– Хорошо, почему бы и нет? – говорю я, и Том реагирует на мое согласие удивленной улыбкой.

Я вдруг замечаю, что у него очень хорошие зубы, а ресницы длинные и густые, как у пони.

– Вот и отлично, – кивает он.

Мы заходим в «Альбатрос». Джерри Эджуорт уже там, а еще наш фотограф Сол и Майк – заместитель редактора отдела новостей. У всех глаза успели чуть остекленеть. Они горстями кидают в рот жареный арахис, а пустые пивные бутылки выстроились в конце стола, как кегли в боулинге. Том идет к стойке, чтобы купить нам с ним выпить, а я неловко пристраиваюсь на затянутый в чехол стул, смущенная вниманием к своей персоне, особенно после того как Джерри замечает:

– Давненько я тебя здесь не видел.

– Меня Том затащил, – объясняю я. – И не заставляй меня пожалеть, что согласилась.

Поднося бокал с пивом к губам, он усмехается. Ему явно не хочется признавать, что я отпустила уместную шутку. Кстати, газетчики все такие. Блистать остроумием дозволено только им.

Вскоре и он, и Сол, и Майк перестают даже делать вид, будто я их интересую, и продолжают обсуждать дальнейшую судьбу редактора отдела экономики и бизнеса, чья проблема с алкоголем перестала быть секретом, когда он отстал от остальных представителей прессы и устроил громкий скандал во время недавнего официального визита премьер-министра в Индию. Никто не знает, где он сейчас. Вероятно, его отправили в известную клинику в Суррее, где лечатся от зависимости почти все знаменитости.

– Ему будет о чем рассказать, когда он оттуда выпишется, – говорит Майк чуть ли не с завистью.

Возвращается Том, садится рядом и ставит передо мной бокал.

– Тебе не удалось выудить у Мэри хоть какую-то информацию? – спрашивает он.

– Если ты не успел этого заметить сам, скажу лишь, что у Мэри ничего выудить невозможно в принципе, – отвечаю я. – А какие слухи ходят у вас?

– Да так, лишь строят догадки. Никто ничего толком не знает, но это их не останавливает.

– А зачем строить догадки? – удивляется Джерри. – Тоже мне, игры ума! Все делается по старой доброй методе. Они запугивают нас и готовят к худшему, чтобы мы потом вздохнули с облегчением, когда все окажется плохо, но не до такой степени.

– Будет хуже, чем вы можете даже предположить, – мрачно изрекает Сол. – Попомните мои слова.

После этого Том поворачивается ко мне, как бы отсекая от остальных.

– Сколько ты уже проработала с книгами? – спрашивает он.