Эмбрион. Слияние

18 ноября 2035 года. Гнездо. Убежища

Бункер под «Водоканалом» оказался глубокой норой. С тесным – но это бы еще ладно! – грязным, как канализация, лазом, совсем крохотной по размерам.

Зато в нем висел на стене трижды никому не нужный телевизор, обнаружился запас спиртного и странное устройство, в котором Леший с трудом, но опознал кофемашину. Столик с телефонами и два кожаных кресла по бокам, как в каком-нибудь банке: высокие спинки, полированное дерево подлокотников. Все в густой, слежавшейся пыли, пахнущей плесенью и разложением. Очень подходящая обстановка, чтобы выжить, несомненно. Полезнее были бы только мешок золота и солярий.

А также билеты на самолет в бизнес-классе.

– Какой идиот это все обустроил? Зачем?!

Филя, больше знакомая с реалиями городских убежищ, уверенно сказала:

– Для директора сделано. Начальнику – лучший кусок. Правда, кроме как умереть от выпивки, делать здесь нечего. Жратвы вон минимум да упаковка воды. Мозга нет – считай, калека.

Судя по тому, что ни одна бутылка не тронута, в Черный День здесь никто не прятался. Да и позже не залезал, если только сам Голем – вон следы в пыли, похожие на его.

Мутанта до сих пор трясло. Он вытягивал шею, будто прислушиваясь, вздыхал и непроизвольно дергал рукой.

– Голем говорит… Да. Только он знает об этом месте. На поверхности… Смерть. Всем смерть, даже морты погибли…

– Черт знает что, – Леший изучал кусок чужой богатой жизни, копаясь в многочисленных ящиках шкафа, занимавшего одну из стен. Деньги. Папки с документами, пара мобильников. Дрянь, ничего полезного. – Слушай, Филя, я все спросить хотел: а почему ты нашего глиняного друга слышишь, а я – нет?

– Из-за Ката, он меня научил, – вздохнула девушка. Дышать в бункере было тяжело, вентиляция наверху явно забита чем-то. – Они же братья. Вот муж и помог мне слышать Голема. Я даже объяснить толком не смогу – там целая наука.

– Да мне и не надо. Хотя… Попробуй? – Леший вытащил очередной ящик. Аптечка. Почерневшие от времени и грязи упаковки лекарств, шприцы, ампулы. – Слушай, тут еще антибиотики! Как твоя рана, может, вколоть чего?

Филя больше нуждалась в отдыхе после пробежки, чем в лечении. Рана-то нормально, а вот сил совсем нет.

– Пока ничего не нужно. Смотри, как меня Кат учил. Да брось ты это барахло, иди сюда. Садись!

Леший сгреб лекарства в рюкзак и послушно сел на одно из кресел – второе занимала Филя. Голем стоял возле телевизора, все так же прислушиваясь. Словно бушевавшая наверху смерть тихо шептала ему что-то.

– Смотри на него. И постарайся ни о чем не думать. Вообще ни о чем. Представь картинку, чтобы не двигалась, как фотография. Пустую комнату или воду. Ну, озеро лучше, в реке вода бежит. Надо, чтобы спокойное что-то.

Леший глянул на нее с сомнением, но послушался. Воду так воду. В голову лезло воспоминание о взрыве на льду, после которого пришлось спасать Ката, – грохот, столб воды, темный, медленно опадающий вниз, затягивающий сталкеров.

– Успокойся. Картинку. Не надо воспоминаний.

Прошло минут пять тишины. Озеро… Пусть будет озеро, сложно, что ли. Кусты на берегу, язык песчаной отмели, стоячая тягучая вода. Будто маслом залили котловину. И ни шороха, ни движения. Остановись, мгновенье, ты…

Голем перестал суетливо пританцовывать и застыл на месте, глядя на Лешего:

– Ты. Его. Спас.

Лесной бродяга мог бы поклясться – он слышал эти слова. Слышал. Мутант как-то с ним разговаривал!

– Было дело, – буркнул он вслух.

Филя встрепенулась:

– Получилось? Так быстро?! Вот это ты, Леший, даешь!

– Нам, мутантам, все легко дается, – засмеялся тот. – А ведь и верно, из нас троих ни одного чистого человека. О нас с Големом и говорить нечего, но и ты… Как там тебя Кат прозвал, Зрачок? Вот видишь.

– Плохо. Мало воздуха. Скоро наверх, – мысленно вмешался в их разговор Голем. – Смерть прошла. Кончилась. Надо идти назад.

– Это я теперь, получается, говорун? – рассмеялся Леший. – Да слышу, слышу я тебя, Голем. Просто смешно стало. У нас в деревнях это целая каста, а тут раз – и готово. Теперь не пропаду, почет и уважение обеспечены.

Ощущение было странным: не как при разговоре вслух, просто некие мысли, которые тебя заставляют думать. Явственно чужие мысли. Но в твоей голове.

– Говоруны. Знаю. Не ты. Давайте уходить, – отозвался Голем. – Душно. Плохо.

Почти у входа в бывшее здание «Водоканала» на снегу лежал мертвый морт, видимо, тот самый, чей вой они слышали недавно. Даже Леший, повидавший многое, вздрогнул и отвернулся: если их ждала такая же смерть, то они вовремя спрятались. Очень вовремя. Голема надо на руках носить до конца жизни – что не дал им стать такими же исковерканными, лопнувшими изнутри, вывернутыми кусками мяса.

– Что это было? – тихо спросила Филя. – Что эти гады устроили?!

– Не знаю. Пойдем. Обратно к Кругу-в-круге.

Голем с тоской посмотрел на морта. Привык он к ним. Пусть теперь стаи его не слушаются, но все равно… Как родня же. Жалко. Надо помочь, если кто-то из них выжил, в чем у него уверенности не было ни на грош.