Эмиль Верхарн Стихотворения, Зори; Морис Метерлинк Пьесы

В глубинах зала, где лучей потокЛаскает крылья серого тумана,По вечерам является Восток —И вы во власти этого обмана.Сверкает сцена, словно медный щит,Поддельных солнц алмазный блеск неистов…А воздух разбиваемый трещитПод молотками рьяных цимбалистов.Шумит, вопит сидящая толпа.Раздернут занавес. Тела танцорок,Сплетаясь в розовый кустарник па,Маячат в мареве кисейных сборок.Распались ветви гибкого куста,И каждая прельстительная деваИсходит негой в танце живота,Изнемогает в беснованье чрева.И этот зал, где в центре потолкаКруглится люстра, где нависли ложи, —Напоминает сам издалекаТугой живот с буграми мышц и кожи.Взлетают ляжки резво и легко,Трепещут груды обнаженной плоти…Оборки, рюши, кружева, трико, —Все это — сбруя, нужная в работе:В запряжке похоти, где лошадей

Изображает взнузданная параСвинцово-бледных скачущих грудей,Взбесившихся от гиканья и жара,Лоснящихся в белилах и в поту…А руки, в корчах, просят подаяньяИ кажут вам объятий пустотуИ всю тщетуЖеланья.Одна из дев, глаза полузакрывИ одержимо, позабывши роздых,Бесстыдной страсти выразив порыв, Переполняет ею самый воздух;Другая отведенною ногойВниманье притянула, как магнитом,И паутиной оплела тугойСидящих в зале, похотью залитом…О блеск проклятья в платье золотом,Ожог на красоте самой природы!В искусстве искалеченном, пустомВозникли эти яркие уроды.О наслаждение, — здесь твой позор!Отбросов гроздья на тебе повисли,Дурманишь ты, мечте наперекор.Ты — алкоголь для взора и для мысли!..А некогда, блистая красотой,

С руками свежими, с челом открытымТы шествовало к радости простойС достоинством, доселе не забытым.Тебе кивали кроны, шелестя,А ты в потоке лепета и звона,Наивное, как светлое дитя,Не зная ни преграды, ни закона,Сквозь плоть вбирало в душу их дары,Как поцелуи радости нетленнойСамой природы и самой вселенной,В одной любви сливающей миры.О наслаждение, любовь былаТвоим богатством, но беспечность мотаТебя до краха быстро довела,И вот — несостоятельность банкрота.Ты разлагаешься, — идет распадНа множество сверкающих песчинок;И каждой завораживает взгляд,С душой вступая в смертный поединок.Разбухшее, вползаешь ты в нееТысячеоким леденящим взглядом,И адское дыхание твоеОслепший разум душит серным смрадом.И новое родится существо, —Мужчина, женщина, старик, подросток

Как бы сплелись, образовав его,И каждый жгут в нем ядовит и жесток.О, преступленье, о, бесчестье толп,Весь город захлестнувших мертвой зыбью,Где каждый фонарем венчанный столбНаправит к цели душу полурыбью!..А сцена блещет, как павлиний хвост,Как веер страсти, вздыбленный жестоко…И радуга фантазии свой мостВдруг перекинула к садам Востока.Там, вдалеке — узорный минарет…И тянется сюда из отдаленья,Голубоватым пламенем прогрет,Квартал, где блещут белые строенья,И, очевидно, вы в одном из них…Откуда-то, из незаметной дверки —А зал рокочущий на миг притих —Цепочкой выплывают баядерки…Темп ускоряется, они летят…И вновь плывут… А в роли подмастерьевК ним подбегает стайка арапчатВ тюрбанчиках с султанами из перьев…А идиотский шутовской припевУже готовит вас к апофеозу,Где каждая из распаленных дев

Вдруг примет ужасающую позу,И новых тел бушующий потокВнезапно хлынет на подмостки сбоку…И, победивший приступом, порокПрограммы всей раскроет подоплеку:Одежда лопнет, словно шелуха,И в урагане гнусных содроганийВозникнет облик свального греха,Отображенье случки обезьяньей.А музыка… О, музыка — онаВсей оргии содействует покорно!..Послушна спазме каждая струнаВизгливой скрипки. Сиплая валторнаБлудливой псицей взвыла в нужный мигНа мыслимом пределе исступленья,И звук фагота гадину настиг,Изображая хрип совокупленья…Но полночь бьет. И пламя гаснет вдруг.И мгла клубится над людским угаром…И, растекаясь в улицы вокруг,Толпа ползет по черным тротуарам.Кусками мяса рдеют фонари,Кровавой плотью зачиная сутки…А там, под ними, в соке их зариПродрогшие застыли проститутки.