Эмма

"Lord bless me! when should I ever have thought of putting by in cotton a piece of court-plaister that Frank Churchill had been pulling about!	«Господи помилуй!Чтобы мне когда-нибудь пришло в голову хранить в вате кусочек пластыря, который теребил в руках Фрэнк Черчилл!..
I never was equal to this."	Нет, меня на такое не хватит».
"Here," resumed Harriet, turning to her box again, "here is something still more valuable, I mean that has been more valuable, because this is what did really once belong to him, which the court-plaister never did."	— А вот, — заговорила Гарриет опять, роясь в шкатулочке, — еще одно сокровище, и ему подавно нет цены — то есть, я хочу сказать, не было. потому что, в отличие от липкого пластыря, эта вещь однажды принадлежала ему.
Emma was quite eager to see this superior treasure.	Эмма с любопытством оглядела заветную драгоценность.
It was the end of an old pencil,—the part without any lead.	То был огрызок карандаша — самый кончик, где уже нет графита.
"This was really his," said Harriet.—"Do not you remember one morning?—no, I dare say you do not.	— Эта вещь — уже настоящая его собственность,— говорила Гарриет.— Помните, как-то утром. Хотя вы, вероятно, не помните.
But one morning—I forget exactly the day—but perhaps it was the Tuesday or Wednesday before that evening, he wanted to make a memorandum in his pocket-book; it was about spruce-beer.	Одним словом, как-то утром, еще до того вечера — забыла, который это был день недели, то ли вторник, то ли среда — он хотел сделать запись в своей карманной книжке, насчет хвойного пива.
Mr. Knightley had been telling him something about brewing spruce-beer, and he wanted to put it down; but when he took out his pencil, there was so little lead that he soon cut it all away, and it would not do, so you lent him another, and this was left upon the table as good for nothing.	Мистер Найтли что-то рассказывал о том, как варить хвойное пиво, и он хотел записать.Достал карандаш, но там оставалось так мало графита, что, когда его очинили раз-другой, он больше не писал, — тогда вы дали ему другой, а огрызочек остался на столе, ни к чему не пригодный.
But I kept my eye on it; and, as soon as I dared, caught it up, and never parted with it again from that moment."	Но я не спускала с него глаз, и при первой возможности — хвать его незаметно, и с той минуты не расставалась с ним.
"I do remember it," cried Emma;	— Нет, я помню! — воскликнула Эмма.
"I perfectly remember it.—Talking about spruce-beer.—Oh! yes—Mr. Knightley and I both saying we liked it, and Mr. Elton's seeming resolved to learn to like it too.I perfectly remember it.—Stop; Mr. Knightley was standing just here, was not he?	— Помню как сейчас. Зашел разговор о хвойном пиве. ну да, мы с мистером Найтли сказали, что любим хвойное пиво, и мистер Элтон решил, что тогда стоит его распробовать. Прекрасно помню. Погодите-ка, мистер Найтли стоял вот здесь, верно?
I have an idea he was standing just here."	У меня осталось такое впечатление.
"Ah!	— Да?
I do not know.	Не знаю.
I cannot recollect.—It is very odd, but I cannot recollect.—Mr. Elton was sitting here, I remember, much about where I am now."—	Не припомню что-то. Как ни странно, это мне не запомнилось. Мистер Элтон, помню, сидел вот тут, почти на том же месте, где я сейчас.
"Well, go on."	— Ну хорошо, продолжайте.
"Oh! that's all.	— Нет, это все.
I have nothing more to shew you, or to say—except that I am now going to throw them both behind the fire, and I wish you to see me do it."	Мне больше нечего ни показать вам, ни сказать. Прибавлю лишь, что сейчас я намерена бросить то и другое в камин, и хочу, чтобы вы это видели.
"My poor dear Harriet! and have you actually found happiness in treasuring up these things?"	— Бедная, милая моя Гарриет!Неужели вы правда находили отраду в том, что берегли, как сокровище, эти вещицы?
"Yes, simpleton as I was!—but I am quite ashamed of it now, and wish I could forget as easily as I can burn them.	— Да, дурочка я этакая!..Мне так стыдно теперь — вот бы сжечь их и сразу забыть.