Эмпириомонизм

Начинается, однако, это расхождение не здесь, а в области нормативной идеологии. Капиталистический принцип собственности означает, как мы видели, подчинение производителя-пролетария вообще; а специально собственность капиталиста на купленную им рабочую силу означает подчинение пролетария произвольно устанавливаемой капиталистом степени эксплуатации; и к этому подчинению направлены все частные правовые нормы, выдвигаемые крупной буржуазией. Но пролетарий, как мы видели, не раб, безусловно и со всех сторон скованный необходимостью и привычкой подчинения; за пределами своего «рабочего дня» он — сам свой собственный «организатор», и организатор своего частного хозяйства, например «глава» своей семьи. Более того, в самом акте продажи своей рабочей силы, в этой исходной точке его рабства, он выступает как безусловный владелец этой рабочей силы, который «может» располагать ею, хотя практически он имеет только — и то не всегда и в очень ограниченных размерах — возможность выбрать себе хозяина. На почве таких элементов социальной независимости, первоначально являющихся только остатками мелкобуржуазной формы существования, у рабочего обнаруживается отнюдь не рабское отношение к тем нормам, которые создаются для него капиталистами.

Таково происхождение классовой борьбы. Начинается она, соответственно мелкобуржуазному происхождению рабочего, в мелкобуржуазной форме борьбы индивидуального продавца рабочей силы с индивидуальным ее покупателем-капиталистом на рынке рабочей силы; и ведется тогда из-за конкретных норм подчинения — высоты заработной платы, длительности рабочего времени и т. д. — норм для данного рабочего, т. е. наиболее частных. Затем, благодаря кооперации капиталистического предприятия и благодаря обусловленной ею общности норм подчинения, а также, конечно, благодаря индивидуальному бессилию рабочего, борьба эта шаг за шагом «обобществляется» в пределах предприятия; далее, общность условий труда в различных предприятиях одной отрасли и взаимная зависимость их от успехов в борьбе ведет это обобществление борьбы за пределы отдельного предприятия; наконец, общая зависимость рабочих различных отраслей от рынка труда с его безработной армией, вместе с прогрессом техники, сближающим, как мы видели, трудовые функции различных по специальностям рабочих, разрывает рамки отдельных отраслей производства и делает рабочее движение наиболее ширококлассовым, какое видел когда-либо мир.

Но борьба в этом процессе не только «обобществляется», она также «обобщается», т. е. направляется против все более общих норм, создаваемых крупной буржуазией. Даже как борьба «экономическая» она все в более широких размерах стремится изменить и заменить новыми конкретные нормы подчинения и эксплуатации, но все же только

новыми нормами того же рода, более выгодными для рабочих. Когда затем борьба возвышается до степени «политической», ее объектом становятся правовые «нормы норм» экономического подчинения, охватывающие область производства в целом. Но тем самым борьба затрагивает уже высший, всеобъемлющий нормативный принцип буржуазного бытия — капиталистическую частную собственность, принцип буржуазного господства; т. е., вернее, обнаруживается враждебная этому принципу тенденция всей пролетарской борьбы, эмбрионально скрытая уже в низших формах борьбы.

В этой борьбе рабочий класс, выдвигая свои собственные нормы от более конкретных и частных до самых общих и принципиальных, создает шаг за шагом всю собственную нормативную идеологию

, что и делает его классом в самом полном и строгом значении этого слова. Что же это за идеология?

Трудовой принцип собственности

, унаследованный от мелкобуржуазной фазы, дает первичный материал для развития пролетарской нормативной идеологии, но только материал. Сначала выдвигаются просто конкретные нормы оценки рабочей силы как «справедливые», т. е. «соответствующие» затратам труда. Но затем, по мере расширения и углубления борьбы, идея «справедливой» оценки рабочей силы отступает перед тенденцией к maximum оценки, какого можно практически добиться, и тенденция эта обобщается в представлении, что весь продукт каждого предприятия произведен рабочими и, следовательно, весь он (или вся его ценность) должен принадлежать рабочим[195]. Когда же борьба становится общеклассовой, то эти более частные нормативные представления уступают место широкому, всеобъемлющему принципу общественной собственности на все средства производства — принципу социализма. Принцип социализма и есть высшее звено в цепи развития и обобщения нормативной пролетарской идеологии.