Эмпириомонизм

Динамическая тенденция в пролетарском мировоззрении расходится с динамической тенденцией в буржуазном благодаря различной роли обоих классов в самом процессе социального развития. В техническом прогрессе активно участвуют оба класса; но для буржуазии этот прогресс жизненно-полезен лишь постольку, поскольку он расширяет возможности эксплуатации, т. е. поскольку социально-трудовая организация, изменяясь количественно, остается прежнею качественно, — сохраняет свою классовую форму. Напротив, для пролетариата технический прогресс превращается в путь к социальной революции, к качественному изменению формы общества, к уничтожению его классового строя. Это различное отношение к прогрессу в основной области опыта и здесь и там переносится на весь опыт и на все познание. В результате — противоположность «эволюционного» динамизма буржуазной философии с «революционным» — пролетарской.

И с этой стороны «научно-материалистический» характер пролетарского мировоззрения оказывается далеко не одинаков с «научно-материалистическим» характером мировоззрения буржуазного[200]. Познавательные идеологии двух классов расходятся по всем основным линиям.

Противоречие нормативных и познавательных идеологий, постепенно возрастая, ведет к прогрессивному разъединению классов на два отдельных общества, относящихся каждое к другому как к силам внешней природы.

Разъединение это достигает maximum, когда класс капиталистов окончательно утрачивает реально-организующую функцию в производстве и превращается в паразитический класс.

Тогда его нормативные принципы становятся реакционными, а его мировоззрение прямо дезорганизуется.

Капиталистическая собственность, освобожденная уже от всякого производственного содержания, превращается в принцип чистой эксплуатации, подобный рабовладельческому принципу, и находит свое законченное воплощение в биржевой игре, а также в кредитных и акционерных спекуляциях, граничащих с простым грабежом.

Принцип законности во многих случаях оказывается уже не соответствующим классовому интересу и еще чаще — не соответствующим интересу личному. Тогда он систематически и более или менее явно нарушается. В то же время он формально признается и настойчиво навязывается остальному обществу всюду, где его сохранение остается выгодным для капиталистов. Это противоречивое отношение класса капиталистов к собственному принципу, конечно, подрывает в корне остатки влияния, какими еще пользовался самый принцип, и определяется другими классами как «грубое лицемерие».

В области познания научно-материалистическая тенденция исчезает, так как ее основа — технический опыт — становится далекой и чуждой для паразитического класса. Такая же судьба постигает и динамическую тенденцию — по той же причине, а также и потому, что в атмосфере консерватизма и реакционности, характеризующей отжившую буржуазию, элементы динамизма в мировоззрении встречают интенсивные противоречия и подвергаются отрицательному подбору. Остается только социальный фетишизм, ничем не ограниченный и не смягченный, как организующая форма для все более бедного содержания.

Впрочем, в это время усилия буржуазии закрепить за собой господство в сословно-авторитарных и государственных формах, раз его не удается удержать экономической силою, ведут к воскрешению в буржуазии элементов авторитарной идеологии, подобных феодальным тенденциям; и разложение буржуазного мышления осложняется проявлениями религиозности, ханжества и т. п.

Но в это время пролетариат, организовавшись в силу, способную стройно организовать все производство, завершив выработку новой идеологии, устраняет и анархию производства, и все нормы господства крупной буржуазии, заменяя все это новыми, своими формами жизни. Источники паразитизма исчезают, класс паразитов распадается. Остается единое общество с единой идеологией. Классовое развитие закончено, начинается новая фаза истории человечества, фаза объединенного гармонического развития. Этот момент лежит еще в будущем, но приводящие к нему тенденции настоящего так сильны и очевидны, что его необходимость несомненна.

* * *

Резюмируем главнейшие выводы, касающиеся социально-группового и классового дробления общества:

1. И социально-групповое, и классовое разделение общества являются результатом количественного и качественного прогресса техники. «Социальные группы» возникают на почве развития специализации, «классы» — на почве прогрессивного обособления организаторских и исполнительских функций в обществе. Сущность социально-группового и классового разъединения сводится к жизненно важным различиям в направлении социального подбора.

2. Социальные группы или классы тогда приобретают свойства определенных и устойчивых социальных комплексов, когда у них складываются определенно-различные идеологии, чем и обусловливается устойчиво-различное направление социального подбора в среде этих коллективностей.