Энергия и цивилизация

Более примечательно, что высокое потребление энергии в США сопровождается индикаторами качества жизни, которые ниже не только в сравнении с достижениями ведущих стран ЕС или Японии (где использование энергии составляет половину от американского), но и в сравнении со многими странами, где потребление энергии находится на среднем уровне. Так, по критерию детской смертности в 2013 году США, с показателем 6,6 смертей на 1000 новорожденных занимали 31-е место в мире, ниже не только Франции (3,8), Германии (3,5) и Японии (2,6), но и Греции, где это число было в два раза меньше (CDC 2015). По ожидаемой продолжительности жизни США в 2013 году находились на 36-м месте со средним показателем 79,8 года для обеих полов, что немного лучше, чем на Кубе при Кастро (79,4) и ниже, чем показатели Греции, Португалии и Южной Кореи (WHO 2015а).

Успехи учащихся в странах Организации экономического сотрудничества и развития регулярно оцениваются Международной программой по оценке образовательных достижений учащихся, и последние результаты показывают, что в группе пятнадцатилетних США стоит сразу после России, Словакии и Испании и намного ниже Германии, Канады и Японии (PISA 2015). В науках тинэйджеры США находятся чуть ниже среднего для ОЭСР показателя (497 и 501), в чтении они чуть выше среднего (498 и 496), но гораздо ниже всех процветающих крупных стран Западного мира. Программа, как и любое подобное исследование, имеет слабые стороны, но значительные тренды очевидны: нет ни малейшего признака, что высокий уровень потребления энергии в США каким-либо образом сказался на образовательных успехах страны.

Политические импликации

Зависимость современных обществ от непрерывных, надежных и недорогих поставок ископаемого топлива и электричества создает множество политических проблем и способов реагирования на них, как во внутренних делах, так и в международных. Возможно, наиболее универсальной проблемой является концентрация власти принятия решений, происходящая от высоких уровней интеграции в правительстве, в бизнесе, или в военной области. Как отметил один из исследователей (Adams 1975, 120–121), когда «больше энергетических процессов и форм входит в общество, контроль над ними диспропорционально концентрируется в руках немногих, так что меньшее количество независимых решений несет ответственность за все большее высвобождение энергии».

Но по-настоящему серьезные угрозы возникают, когда сверхсконцентрирован-ный контроль сосредотачивается в одном индивидууме, который решает использовать его в агрессивной и разрушительной манере. Результатом такой ситуации могут стать колоссальные человеческие страдания, продолжительные растраты труда и ресурсов, вред окружающей среде и разрушение культурного наследия. Примеры такой чрезмерной концентрации контроля, из-за которой с цепи были спущены деструктивные силы, постоянно встречаются в истории; если измерять только в человеческих потерях, то решения, принятые испанскими королями шестнадцатого века, Наполеоном Бонапартом (1769–1821), императором Вильгельмом

II (1859–1941) или Адольфом Гитлером (1889–1945) привели к миллионам смертей. Испанская конкиста в Америке в конечном итоге привела, прямо (смерти в сражениях или в рабстве) и косвенно (инфекционные болезни и голод) к гибели десятков миллионов человек (Lopez 2014). Серия агрессивных действий Наполеона стоила как минимум 2,5 и как максимум 5 миллионов жизней (Gates 2011). Прусская агрессия стала конечной причиной того, что в Первой мировой войне погибло более 17 миллионов человек, ну а общее количество жертв Второй мировой, среди военных и гражданских, достигает 50 миллионов (War Chronicle 2015).