Энциклопедия абсолютного и относительного знания

Цифры и достоинства тоже не случайны: все они обозначают этапы человеческого существования. Потому-то обычная карточная колода, как и карты Таро, используются в гадании. Считается, например, что шестерка червей означает получение подарка, бубновая пятерка – разрыв с дорогим человеком, король треф – славу, валет пик – предательство друга, червовый туз – отдых, дама треф – удачу, шестерка червей – брак. Все карточные игры, включая простейшие, содержат древнюю мудрость.

CCCLXII

Гностицизм

Есть ли бог у Бога? Первые христиане древнеримского мира боролись с ересью, утверждавшей, что существует, – гностицизмом. Во II веке некто Маркион считал, что Бог наших молитв – не высшее божество, что есть другое, наивысшее, перед которым Он отчитывается.

Для некоторых гностиков боги вложены один в другого, как в матрешке: величайшие боги включают более мелких.

С этой верой, называемой также «битеизмом», воевал, в частности, Ориген. Просто христиане и христиане-гностики долго бились, решая, есть ли бог у самого Бога. В конце концов гностиков перебили, и те немногие, кто остался, справляют свой культ в полнейшей тайне.

CCCLXIII

Эмпатия

Эмпатия – это сострадание, способность чувствовать то же, что чувствуют другие, понимать и разделять их радости и тревоги. Само слово происходит от греческого «патос» – «страдание». Боль чувствуют даже растения. Если прикрепить электроды гальванометра – прибора, измеряющего силу тока, – к коре дерева, прислониться к стволу и порезать себе ножиком палец, то стрелка гальванометра сдвинется с места. Дерево ощущает гибель клеток при ранении у человека! Значит, при убийстве в лесу жертве сопереживают все деревья.

По мнению американского писателя Филипа К. Дика, автора «Бегущего по лезвию бритвы», если робот способен чувствовать человеческую боль и страдать от нее, то он может считаться человеком. И наоборот, тот, кто не способен сопереживать чужой боли, недостоин так именоваться. Из этого можно вывести новое уголовное наказание: лишение звания человека. Оно будет применяться к тем, кто пытает, убивает, совершает акты террора, ко всем, кто причиняет другим боль, оставаясь при этом бесчувственным.

CCCLXIV

Храм Соломона

Храм царя Соломона в Иерусалиме представлял собой эталон совершенных геометрических форм.

Четыре платформы символизировали четыре мира, образующие бытие:

– материальный мир – тело;

– эмоциональный мир – душу;

– духовный мир – ум;

– мистический мир – божественная часть, имеющаяся в каждом из нас.

Три крытых галереи божественного мира символизировали:

Творение, Составление, Действие.

Вся структура треугольной формы имела сто локтей в длину, пятьдесят в ширину, тридцать в высоту. В центре находился храм длиной 30 и шириной 10 локтей. В глубине храма помещался идеальный куб – святая святых с алтарем из дерева акации, тоже кубом с ребром в 5 локтей. На его поверхности лежало 12 хлебов, по числу месяцев в году. Семисвечник над ними символизировал семь планет.

Как говорится в древних текстах, в частности у Филона Александрийского, храм Соломона был геометрической фигурой, рассчитанной так, чтобы представлять собой силовое поле. Золотое сечение – мера священной динамики. Дарохранительница должна переплавлять космическую энергию. Храм задуман как место соединения двух миров – видимого и невидимого.

CCCLXV

Ноль

Следы ноля находят в китайских вычислениях II в. н. э. (записывался точкой) и у майя гораздо раньше (записывался как спираль), однако наш ноль берет начало в Индии. В VII в. его позаимствовали оттуда персы. Еще через несколько столетий ноль позаимствовали у персов арабы, давшие ему известное ныне название. В Европу понятие ноля добирается только в XIII в. стараниями Леонардо Фибоначчи (видимо, от Филио ди Боначчи), он же Леонардо Пизанский – вопреки прозвищу, венецианского купца.

Фибоначчи попробовал было объяснить значение ноля своим современникам, но Церковь рассудила, что эта новация грозит сокрушением основ. Кое-кто из инквизиторов решил, что ноль – это дьявольские козни. Надо сказать, что, прибавляя некоторым числам силу, ноль при попытке умножения на него превращает все в ничто. Все, что к нему приближается, ноль обнуляет. Не то что единица – сама уважительность: она оставляет неизменным все, что на нее умножают. Пять, помноженное на ноль, дает ноль, пять, помноженное на один, – пять. В конце концов все как-то устроилось. Церковь слишком нуждалась в хороших счетоводах, чтобы не понять выгоды от применения ноля.

CCCLXVI

Утопия Шабтая Цви