Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

4) Но нужно еще заметить, что выражения: бытие и ничто есть одно и то же, или: единство бытия и ничто, и точно также все другие такого рода единства (единство субъекта и объекта и т. д.) справедливо вызывают возражения, потому что в них есть та неправильность, что выдвигается единство, а различие хотя и имеется в этом выражении (так как ведь в нем полагается единство, например, бытия и ничто), но не высказывается и не признается явно; получается видимость, как будто в этих выражениях от различия неправильно абстрагируются, как будто оно не имелось в виду. Ив самом деле, нельзя правильно выразить спекулятивное определение в форме такого положения; следует разуметь единство в одновременно наличном и положенном различии. Становление — вот истинное выражение результата бытия и ничто, как их единства; оно есть не только единство бытия и ничто, а есть беспокойство внутри себя, — единство, которое не только неподвижно, как соотношение с собою, но так же и внутри себя противоставляется самому же себе, благодаря различию бытия и ничто. Наличное же бытие, напротив, есть единство, или становление в этой форме единства; наличное бытие, поэтому, односторонне и конечно.

Противоположность здесь как будто бы исчезла; она содержится в единстве лишь в себе, но не положена в единстве.

б) Положению, что бытие есть переход в ничто, и ничто — переход в бытие, положению о становлении, противостоит положение: из ничего ничто не происходит, что-нибудь происходит лишь из чего-нибудь,—положение о вечности материи, положение пантеизма. Античные философы ясно усмотрели тот простой вывод, что положение: что-нибудь происходит из чего-нибудь, или из ничего ничего не возникает, на самом деле уничтожает становление, ибо то, что становится, и то, из чего оно становится, суть то же самое; здесь имеется лишь абстрактно рассудочное положение тожества. Но должно казаться очень странным, что положения, гласящие: из ничего ничего не происходит, или: нечто происходит лишь из чего-нибудь, провозглашаются без всяких оговорок также и в наше время, причем нимало не сознают, что это положение есть основа пантеизма, и не знают, что древние сделали исчерпывающие выводы из этого положения.

Прибавление. Становление есть первая конкретная мысль и, следовательно, первое понятие, бытие же и ничто суть, напротив, пустые абстракции. Если мы говорим о понятии бытия, то оно может состоять лишь в том, что оно есть становление, ибо, как бытие, оно есть пустое ничто, а, как пустое ничто, оно есть пустое бытие. В бытии, следовательно, мы имеем ничто, и в последнем — бытие. Но это бытие, которое в ничто остается у себя, есть становление. В этом единстве становления мы не должны упускать различия, ибо без последнего мы снова возвратились бы к абстрактному бытию. Становление есть лишь положенность того, что бытие есть согласно своей истине.

Часто приходится слышать утверждение, что мышление противоположно бытию. Однако раньше всего следовало бы спросить утверждающих это, что они понимают под бытием. Если мы берем бытие так, как его определяет рефлексия, то мы можем о нем сказать только, что оно есть всецело тожественное и утвердительное. Если же мы затем обратимся к рассмотрению мышления, то от нас не может ускользнуть, что последнее, по крайней мере, есть также всецело тожественное с собою. Обоим, бытию и мышлению, принадлежит одно и то же определение. Но мы не должны брать это тожество бытия и мышления конкретно, не должны, следовательно, говорить: камень, как сущий, есть то же самое, что и мыслящий человек. Конкретное есть нечто совершенно другое, чем абстрактное определение, как таковое. А в бытии нет и речи о чем-либо конкретном, ибо бытие есть именно лишь то, что совершенно абстрактно. Согласно этому, и вопрос о бытии бога, бесконечно конкретного внутри себя, также мало интересен.