Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

*) Мне очень приятно убедиться как из содержания новейших произведений г. фон-Бадера, так и из определенных его указаний на многие мои положения, что он согласен со мною в этих пунктах. Относительно же большей части тех положений, а может быть, и относительно всех положений, которые он оспаривает, мне было бы нетрудно прийти с ним к соглашению, а именно показать, что они на самом деле не противоречат его воззрениям. Здесь я хочу коснуться лишь одного упрека, который он делает мне в «Bemerkungen uber einigeantirelig Ose Philcsopheme unserer Zeit», 1824, стр. 5 (ср. стр. 56 и сл.). Там он говорит, что некая философема, «ведущая свое происхождение от натурфилософской школы, выставляет ложное понятие материи, утверждая о преходящей и носящей внутри себя разложение сущности сего мира, что она непосредственно произошла и вечно исходит из бога, что она, как вечное исхождение (отчуждение) бога, вечно обусловливает его вечное возвращение к себе (как духу)». Что касается первой части этого представления, происхождения (это вообще—категория, которой я не употребляю, так как она представляет собою лишь рбразное выражение, а не категорию) материи из бога, то я не могу не сказать, что это положение содержится в определении, что бог есть творец мира; что же касается второй части этого представления, утверждения, что вечное исхождение обусловливает возвращение бога к себе как к духу, то я должен сказать, что г. фон-Бадер выдвигает здесь «обусловливание», — категорию, которая и сама по себе неподходяща и которую я тоже никогда не употребляю для обозначения данного отношения; напомню о том, что я сказал выше относительно некритического смешения определений мысли. Обсуждение же вопроса о непосредственном или опосредствованном происхождении материи привело бы лишь к совершенно формальным определениям. В том, что г. фон-Бадер сам говорит (стр 54 и сл.) о понятии материи, я не вижу различия с относящимися к последней моими определениями. И точно так же я не понимаю, чем помогает разрешению абсолютной задачи — постигнуть сотворение мира как понятие—указание г. фон-Бадера (стр. 58), что материя не есть непосредственный продукт единства, а представляет собою продукт того из его начал (уполномоченных) — элогимсв, которые оно вызвало для этой цели. Означает ли это предложение (ибо по грамматическому расположению оно не вполне ясно), что материя есть продукт начал, или оно означает, что материя вызвала эти элогимы и дала им производить ее,—· во всяком случае эти элогимы или весь круг элогимов должны быть поставлены в отношение к богу, которое не уясняется тем, что вставляются промежуточные элогимы.

Мы имеем, можно сказать, достаточно и даже избыток более или менее чистых или затуманенных образов истины — в религиях и мифологиях, в гностических и мистицирующих философиях древнего и нового времени. Можно находить удовольствие в том, чтобы открывать идею в этих образах, и находить удовлетворение в почерпаемом из такого рода открытий убеждении, что философская истина не есть нечто совершенно изолированное, что ее действие проявлялось в этих образах, по крайней мере, как брожение. Но когда незрелый и самонадеянный ум начинает заниматься подогреванием таких продуктов брожения, как это, например, делал один из подражателей г. фон-Бадера, то он по своей лености и неспособности к научному мышлению легко возводит подобный гнозис в исключительный способ познания, ибо легче отдаваться рассмотрению таких форм и, исходя из них, строить произвольные философемы, нежели брать на себя развитие понятия и подчинять как свое мышление, так и свое чувство, логической необходимости последнего. Самонадеянные умы, кроме того, легко впадают в искушение приписать себе, как отрытие, то, что они узнали от других, и они тем более склонны верить в эти открытия тогда, когда они возражают против людей, сделавших эти открытия, или стараются их унизить; правильнее будет сказать, что самонадеянный ум потому и раздражен против этих людей, что у них он почерпнул свои взгляды.