Эпоха пепла 3. И пришел Король

— Не забудь передать господину Мицу мои поздравления и перестань корчить гримасы — тебе давно уже не десять лет, — произнеся это, Масами — а это очевидно была вдова Каташи — перевела внимание на Кенджи и окинула его оценивающим взглядом. — А ты, должно быть, тот самый воин, что разбил Черепов, раскрыл заговор против императора и после отправился на север?

— Меня зовут Кенджи, госпожа Такэга, — он поднялся на ноги и отвесил глубокий поклон. — Примите мои соболезнования — ваш муж был человеком чести.

— Это его и погубило. Я давно говорила ему покончить с родом Ода, но кто будет слушать женщину. Можешь звать меня просто Масами.

Кенджи не успел ответить, так как в библиотеке возник Сол:

— Господин Кенджи! Господин Такэга! Господин Рю! Госпожа… Господин Такэга, а почему вы не рассказывали, что у вас есть необычайно красивая младшая сестра? Сол Йотоко к вашим услугам, я партнер господина Кенджи.

— Давно не слышала такой прямолинейной и откровенно лживой лести, — хмыкнула Масами, на что Сол только невинно улыбнулся и склонил голову. — А вы знаете, как понравиться женщинам, господин Йотоко.

В библиотеку вошел Ичиро, который выглядел так, словно бы всю предыдущую ночь провел на ногах. Он поинтересовался, что вчера произошло между Хияно и Змеями, а стоило только Макото умолкнуть, как Ичиро схватился за голову.

— Неслыханно! Просто неслыханно! — в десятый раз повторил он, меряя зал широкими шагами; признаться, и то, и другое заметно усложняли работу Кенджи, что до сих пор пытался распутать все перипетии весских законов. — Я немедленно прикажу отправить господину Утида официальное письмо с просьбой объясниться, а при личной встрече… Нет, уж лучше я сразу же направлюсь прямо…

— Сын, прошу, не мельтеши перед глазами, у меня уже голова кружится, — взмахнула рукой Масами. — К тому же, подобные вещи на горячую голову не делаются. Совсем скоро у меня встреча с Кин и Даичи — пойдем со мной, быть может, все вместе мы придумаем как наступить на хвост Тигру и хорошенько дернуть его за усы.

Все еще ворча себе под нос, Ичиро с Масами раскланялись и вышли прочь, Сол же подскочил к Кенджи:

— Тот слуга сказал, что вам нужна моя помощь. Это так?

— Верно, — верно Кенджи. — Подскажи, ты хоть немного разбираешься в законах?

— Спрашиваете, — хмыкнул Сол. — Как-то я почти целый год помогал одному сановнику скрывать нелегальные доходы от игральных домов… То есть вел для него учет доходов и расходов. В конечном итоге нам обоим чуть не отрубили правую руку, но зато я прекрасно знаю, как работают законы и, что куда более важно — как они не работают.

— Отлично, — Кенджи жестом пригласил Сола сесть рядом. — Итак, вот что я хочу сделать…

Оставшийся день они провели, склонившись над книгами и свитками, сверяя написанное в них, ища лазейки и несостыковки. План Кенджи был как прост, так и сложен. Если Совет Домов предпочитает воевать бумагами и указами, необходимо ударить по ним их же оружием, причем так, чтобы ни один самый дотошливый писарь не смог подкопаться. Сол не соврал и действительно высказывал дельные замечания, то и дело поправляя Кенджи или же напротив — легко соглашался с его доводами, если те имели смысл.

Первое время Макото искренне пытался им помочь, вникая в хитросплетения законов, некоторые из которых, принятые в разное время при разных правителях, могли легко противоречить друг другу, но ближе к обеду сдался и просто наблюдал, как Кенджи и Сол шуршат бумагами.

Рю же и вовсе даже не пытался сделать вид, что все происходящее вокруг хоть капельку его интересует. Вместо этого он один за другим поглощал рисовые шарики, макая их по очереди в мед и корицу, и во всеуслышание рассуждал о том, что жизнь несправедлива и даже самые благородные и порядочные люди зачастую, увы, не могут похвастаться потомством, и оно напоминает поганый и вредный сорняк, выросший вдруг среди прекрасных цветов. Говоря это, Рю время от времени косился на Макото, точно проверяя, слышит ли он эти рассуждения, однако тот за все время не удостоил старика даже взгляда.

Уже стемнело, когда Кенджи наконец таки смог оторваться от книг. Потирая опухшие глаза, в которые точно насыпали по мешку песка, он размышлял о том, что с куда большим удовольствием бы принял участие в еще одном Турнире — а то и в десятке сразу, причем подряд — однако выбирать не приходилось.