Эпоха великих реформ. Том 1

Отсутствие подготовительных разумных правительственных мероприятий[292], совершенная неудовлетворительность редакции[293] Положений 16 февраля, отсутствие целесообразных распоряжений для быстрого объявления, вручения и уяснения Положений чрезвычайно затрудняло процедуру объявления воли.

Немало недоумений было вызвано среди народа, благодаря именно книжному витиеватому языку манифеста с его церковнославянскими оборотами и риторическими фигурами. Из многих сцен, записанных Якушкиным, приведем одну.

Чтение манифеста неожиданно привело крестьян к убеждению, что к ним переходят помещичьи сады и пр. Приходят за разъяснением к Якушкину и просят прочесть в книге такое место, где сказано, что все сады, все амбары барские нам следуют.

– Такого места нет, – отвечает Якушкин.

– Так нет такого места во всей этой книге, говоришь ты?

– Нету!

– Дай же, я тебе покажу! – И с этими словами собеседник поднес Положение, стал перевертывать листы и нашел последнюю страницу манифеста по клейму, приложенному вместо печати (мужики были неграмотны). – На, читай эту страницу!

– Я стал читать: «…Дабы внимание не было отвлечено от их необходимых земледельческих занятий».

– Читай еще!., читай еще! Тут! Тут оно! Читай! – заговорили радостно в толпе. – Тут оно сказано.

– Пусть они тщательно возделывают земл»…

– Это место! Это место! Читай, читай!

– …и собирают плоды ее…

– Ну, что? – спросил с торжеством мужик.

– А что?

– Да что ты прочитал?

– Прочитал, чтобы вы хорошенько работали землю и собирали тогда…

– Плоды!

– Ну да: будешь хорошо пахать, посеешь рожь – рожь и родится; вот тебе и плоды…

– Нет, Павел Иваныч! Посеешь рожь – рожь и родится хорошо, а плодов все-таки не будет. Плоды в садах, а сады-то барские: а как плоды нам, стало – и сады к нам отойдут!.. Вот что!..

– Пустое, братцы болтаете!.. Здесь не так сказано…

– Читай, читай еще!

– …Чтобы потом из хорошо наполненной житницы взять семена для посева на земле…

– Ну, а это что?

– А это вот что: будете хорошо работать, будут у вас житницы полные, вы и берите семена…

– Ишь куда! Не туда, барин, прешь!.. Какие у нас житницы?! Амбаришка! Куда тут житницы! Амбаришки!.. А то полные житницы! – заговорили в толпе.

Если чтение манифеста вызвало недоумения, то об объемистом томе Положений о крестьянах и говорить нечего, тем более, что при рассылке допущена была невероятная небрежность. Во многие деревни было разослано, вместо полных экземпляров Положения, несколько экземпляров некоторых листов; например, в Орловской губернии раздавали в одной деревне тетрадь не сшитую из 20 экземпляров Правил о людях, вышедших из крепостной зависимости в Бессарабской области; в другой деревне – дополнительные правила о приписных к частным горным заводам… И таких экземпляров было множество…

– У нас что за воля! – говорили в одном месте крестьяне… У нас воля 87 листов, а вот графским привезли на 193 листах[294].

В интересных воспоминаниях мирового посредника Казанской губернии г. Крылова об объявлении воли мы находим любопытные бытовые данные об одном хорошо известном ему районе, которые, вероятно, встречались и в других местностях. Еще до получения Положений о крестьянах в деревнях стал распространяться слух об объявлении воли в городах, вызвавший, естественно, нетерпение и тревожные толки между крестьянами о том, что помещики скрывают волю, «как то было много раз». В Симбирске был прочитан манифест, и с паперти собора бросали в народ выдержки из «Правил о порядке приведения в действие Положений 19 февраля». Народ нахлынул густою толпою, и сотни рук разрывали их в клочки. Прежде чем в город Спасск один такой цельный листочек был привезен купцом и припечатан к образу, весть о воле около 9 марта с быстротою молнии разлилась по всем селениям левого берега Волги и породила путаницу понятий. В народе появились толки о полной воле с настоящего момента, о правах собственности крестьян на землю и пр. Около половины марта в Спасском уезде была получена выдержка, напечатанная в казанской типографии. В выдержке, в числе облегчений, на первом месте говорилось об отмене сборов: птицею, баранами, маслом, яйцами, ягодами, грибами, холстом, сукном, пряжею, шерстью и т. д., что дало крестьянам повод думать, что покамест объявлена только «бабья воля», но что «мужичья воля»– скрыта помещиками. Крестьяне не хотели верить, что царь подумал о курах, о холстах, а мужичью волю отложил на два года. Стали рассылать гонцов для отыскания «настоящей» воли. Началась местами рубка леса. Газетам, где печатались Положения, крестьяне не верили, потому что газеты издаются господами и тянут сторону господ[295].